— Кхм-м… Может, тогда хоть рубашку сорвать до конца? Для достоверности сцены?
— Нет, рубашку, в смысле, обрывки платья мы оставим. Насильник распален процессом и не обращает внимания на такие мелочи. Инстинкты велят ему обнажить ей грудь, а затем незамысловато задрать подол и сделать свое грязное дело. Никакой прелюдии!
— С чего вы это взяли вообще? Вас хоть раз насиловали в реальности?
— Нет, но это и не обязательно. Почти во всех книгах и фильмах именно так и происходит, так что не будем отступать от канона.
— Бред какой-то!
— Не бред, а классика жанра.
— Что дальше?
— Я не знаю.
— В смысле?
— Ну, я же говорю — затык! — я снова сверилась с записями и неуверенно пояснила: — То есть, я как бы знаю, что потом он должен ее подхватить и швырнуть на постель, но… Чего-то тут не хватает в промежутке. И я никак не могу понять чего.
— Можно импровизировать? — странная у него какая-то улыбка. И голос тоже изменился.
— Было бы замечательно!
— Хорошо.
В следующее мгновение он снова ухватил меня двумя руками за ворот рубашки и, резко притянув к себе, впился в губы жарким и властным поцелуем. В первое мгновение я настолько оторопела от неожиданности, что замерла соляным столбом. Но уже через несколько секунд начала отчаянно вырываться, молотя его кулаками по плечам и спине.
Эффект это возымело не сразу — видимо, Влад слишком увлекся процессом и действовал при этом так умело, что я сама чуть было не подалась соблазну ответить на его поцелуй. Но возмущение и здравый смысл все же возобладали.
Я уже собралась было ударить его коленом с пах — не люблю членовредительства, но что делать! — как Влад отпустил меня сам. При этом он так довольно улыбался, что это окончательно вывело меня из себя.
— Вы что, с ума сошли! Что это вы тут устроили, а?!
— Ну, вы же сами просили импровизации… — казалось, ему совершенно не было стыдно, более того, он откровенно наслаждался моей гневной вспышкой.
— Я просила помочь мне с сюжетом, а не набрасываться, как… как…. В общем, мы просто изображаем, а не действительно делаем! Это вам понятно?!
— Мы моделируем ситуацию, чтобы вы смогли лучше прочувствовать эмоции героини и понять, как дальше строить сюжет. Именно об этом вы меня просили, не так ли? Так радуйтесь! Теперь вы точно знаете, что чувствует женщина, когда на нее без предупреждения набрасывается совершенно посторонний мужик. Да еще и с… хм-м… как вы там говорили: «грязными намерениями»? Дальше продолжать будем или на этом все?
Черт, он меня переиграл моими же словами! И не возразишь особо. А сцена пошла… И хорошо пошла. Надо заканчивать ее, тогда такой кусь напишется — пальчики оближешь! Только как бы сделать так, чтобы он больше вольностей себе не позволял? Или все же стоит потерпеть немного… ради искусства?
С тяжелым вздохом я вынуждена была согласиться:
— Продолжаем.
— Что, уже можно швырять?
— Швыряйте. Только нежно, без замаха, чтобы я головой в стену не ушла.
Влад зачем-то стянул с себя футболку, отбросил ее в сторону и, коротко кивнув, без труда подхватил меня на руки. Странно, а с виду не такой уж и качок, да и я к тому же не пушинка. Видимо, я его где-то в чем-то недооценила.
Приготовившись к непродолжительному полету вперед спиной и не слишком удобному приземлению, я испуганно взвизгнула, когда этот импровизатор рухнул на кровать вместе со мной. Хорошо, что на бок успел приземлиться, иначе бы раздавил меня нафиг!
Впрочем, свободе я радовалась недолго, потому что мужчина тут же быстро перекатился на меня сверху, пригвоздив тем самым к постели и не оставляя ни малейшей возможности хоть как-то из-под него выбраться. Не успела я возмущенно вякнуть, как он опередил меня вопросом:
— Подол задирать будем?
— Если найдете, — сдавленно захрипела я. — Только сначала хоть немного привстаньте, мне дышать нечем!
Он тут же перенес основной вес тела на локти, не сильно, впрочем, отдалившись, и внес новое предложение:
— Хотите немного улучшить момент?
Формулировка звучала заманчиво, но то в каком положении он это предложил — настораживало. Поэтому я осторожненько так поинтересовалась:
— Как именно?
— Ну, сцена действительно неплоха, но мне все еще не очень нравится главный злодей. Мотивация поступков у него довольно кривая, что делает его каким-то картонным.
Эт плохо. Не люблю штампы и картонки. И что теперь делать?
— Ваше предложение?
— Ну, я могу показать, как бы вел себя мужчина на самом деле, если бы, даже будучи злым гением, потратил время и силы на то, чтобы украсть и удерживать в плену приглянувшуюся ему женщину.