Все иные лица (как должностные, так и частные), не названные в диспозиции ст. 315 УК РФ, но уклоняющиеся от исполнения судебных актов, при наличии необходимых признаков преступления могут быть привлечены к ответственности, например по ст. ст. 157, 177, 312 - 314, 321 УК РФ. Составы данных преступлений являются специальными по отношению к общему составу преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ, поэтому за многие противоправные деяния, совершаемые с целью неисполнения решения суда, физические лица, не обладающие специальными признаками, к уголовной ответственности привлечены быть не могут.
Для правонарушителей, не являющихся субъектом ст. 315 УК РФ, законом предусмотрена только административная ответственность, например, по ст. 17.8 "Воспрепятствование законной деятельности судебного пристава-исполнителя" или по ч. 1 ст. 19.4 "Неповиновение законному распоряжению должностного лица органа, осуществляющего государственный надзор (контроль)" КоАП РФ.
В целях повышения авторитета судебной власти, частной и общей превенции совершения преступлений против правосудия, соблюдения законных интересов граждан, пострадавших в результате противоправных действий, необходимо установить уголовную ответственность за злостное неисполнение судебных решений для физических вменяемых лиц, достигших возраста 16 лет (т.е. являющихся общим субъектом). Наказание, предусмотренное ст. 17.8 и ч. 1 ст. 19.4 КоАП РФ, не является реальной, соответствующей мерой совершенного противоправного деяния <1>.
<1> По ст. 17.8 КоАП РФ - административный штраф на граждан в размере от 1 тыс. до 1 тыс. 500 руб.; на должностных лиц - от 2 до 3 тыс. руб. По ч. 1 ст. 19.4 КоАП РФ -предупреждение или административный штраф на граждан в размере от 500 руб. до 1 тыс. руб.; на должностных лиц - от 2 до 4 тыс. руб.
В случае невозможности криминализации деяний физического лица необходимо внести в список субъектов, перечисленных в диспозиции ст. 315 УК РФ (по аналогии со ст. 2.4 КоАП РФ), лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица (в примечании к ст. 2.4 КоАП РФ указано, что лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, несут административную ответственность как должностные лица).
Кроме перечисленных трудностей при выявлении признаков состава преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ, органам дознания необходимо установить, когда лицо становится субъектом данной нормы и приобретает комплекс соответствующих обязанностей по исполнению решения суда. Этим моментом считается день, указанный в приказе о зачислении на работу, либо протокол заседания акционеров или членов правления о назначении директором или председателем.
При исполнении требований, содержащихся в исполнительном документе, зачастую предупреждения об уголовной ответственности по ст. 315 УК РФ судебным приставом-исполнителем выносятся лицу, не являющемуся законным представителем юридического лица. Поскольку данное лицо не имеет возможности исполнить судебное решение, оно не будет являться субъектом преступления по ст. 315 УК РФ.
Рассматриваемая статья устанавливает уголовную ответственность за злостное неисполнение представителем власти, государственным служащим, служащим органа местного самоуправления, а также служащим государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации вступивших в законную силу приговора суда, решения суда или иного судебного акта, а равно воспрепятствование их исполнению.
Общественная опасность данного преступления, кроме того что оно посягает на отношения, обеспечивающие реализацию целей и задач правосудия, состоит в нарушении принципиальных положений административного, уголовно-процессуального и гражданско-процессуального законов.
Неисполнение судебного акта влечет ответственность по ст. 315 УК РФ. Данная норма направлена на обеспечение реализации судебных актов, принятых по уголовным, гражданским делам и в порядке административного судопроизводства <1>.
<1> См.: Уголовная ответственность за преступления против правосудия. М., 2003. С. 231.
В ст. 315 УК РФ закреплена одна законодательная модель - один состав преступления.
Непосредственный основной признак объекта указывает на интересы правосудия.
Объективная сторона анализируемого состава преступления представлена исключительно одним основным признаком - общественно опасным деянием, которое, судя по диспозиции уголовно-правовой нормы, может принимать как активную форму (действия), так и пассивную форму (бездействие).
Общественно опасное деяние характеризуется злостным неисполнением приговора суда, решения суда или иного судебного акта и (или) воспрепятствованием их исполнению. И в этом смысле нельзя согласиться с тем, что неисполнение и воспрепятствование являются способом совершения преступления <1>, т.е. самостоятельным конструктивным признаком объективной стороны анализируемого состава преступления.
<1> См.: Уголовное право России. Часть Особенная / Отв. ред. Л.Л. Кругликов. М., 1999. С. 729.
Общественно опасное деяние может выражаться в невыполнении без уважительных причин или в установленные сроки обязательных предписаний, возлагающих на компетентное лицо соответствующую обязанность (судебный пристав-исполнитель оставляет без движения исполнительный лист о взыскании денежной суммы), а также в нарушении лицом запретов, предписываемых одним из указанных в диспозиции ст. 315 УК РФ процессуальных актов (должностное лицо принимает осужденного, лишенного права занимать определенные должности, на такую должность).
Нельзя признать неисполнением приговора суда, решения суда или иного судебного акта такое поведение лица, которое только лишь свидетельствует о его фактическом нежелании их исполнить (уклонение). В каждом случае необходимо констатировать факт их неисполнения, тем более что законодатель говорит о злостном неисполнении приговора суда, решения суда или иного судебного акта.
В российской уголовной науке на сегодняшний день нет, пожалуй, другой более острой и дискуссионной проблемы, чем проблема понимания оценочных признаков в уголовном законе и их правоприменения.
В нашем случае получается, что законодатель, стремящийся к идеальному, однозначному пониманию создаваемого им права, сформулировав в диспозиции ст. 315 УК РФ оценочный признак "злостное неисполнение (воспрепятствование исполнению)", предоставил тем самым правоприменителю право самостоятельного установления его содержания, реально осознавая при этом опасность неоднозначного правопонимания. Правоприменитель же, получая слишком широкие рамки усмотрения, создает своей деятельностью постоянную и реальную угрозу ошибочного применения нормы. При этом ошибки не обязательно могут быть связаны (и, как правило, не связаны) с произволом и злоупотреблениями правоприменителя, а прежде всего имеют причиной своего происхождения огромные трудности процесса интерпретации этого оценочного признака, всегда сопряженного с вероятностью проявления излишнего субъективизма.
Как же решить эту острую для современного российского правоприменения проблему? Отдать на откуп Верховному Суду РФ, учитывая тот факт, что "во многих случаях Верховный Суд занимается не только "механическим" раскрытием смысла нормы, но и решением вопросов, не получивших четкой регламентации в уголовном законе" <1>? Или попытаться решить вопрос как-то иначе?
<1> Мадъярова А.В. Разъяснения Верховного Суда Российской Федерации в механизме уголовно-правового регулирования. СПб., 2002. С. 236.
Для создания единообразной правоприменительной практики привлечения к уголовной ответственности за злостное неисполнение решения суда необходимо принять постановление Верховного Суда РФ, где дать однозначное толкование термина "злостность" и определить, в каком порядке устанавливается злостное неисполнение решения суда.
Среди многообразия мнений по поводу оценочных признаков выделим позицию профессора В.Н. Кудрявцева, уделявшего большое внимание особенностям толкования оценочных признаков, содержание которых "в значительной мере определяется правосознанием юриста, применяющего закон, с учетом требований УК и обстоятельств конкретного дела" <1>.