– Людовика нет в замке.
От неожиданности хватка Анны ослабла, она отпустила Дува и сама упала в снег:
– Как нет?
Дув рассмеялся, тихо, продолжая задыхаться. Он больше ничего не скажет ей. Она никогда не найдёт Людовика. Пусть это станет его маленькой местью за предательство.
– Скоро закат, Анна, нужно уходить. Инквизитор поймал Лилит. Ты получишь свою награду. – Крикнул один из мужчин.
– А еретик! – Анна позволила поднять себя на ноги.
– Он уже не жилец. Бог скоро заберёт его душу.
Но бог не спешил. Дув продолжал лежать на животе, он видел, как медленно солнечный свет скользит по заснеженным вершинам гор. Как жадно пламя пожирает руины замка. Как рушатся самые крепкие стены, что Дув когда-либо видел в жизни. Как к небу улетает пепел, что раньше был его домом. Как одна за другой на небе зажигаются звёзды.
– Мой милый! Мой дорогой!
Услышав родной картавый говор, Дув попытался улыбнуться, но на его лице уже застывала маска смерти. Людовик положил голову юноши себе на колени, зубами разорвал своё запястье и приложил ко рту Дува.
– Глотай, моя овечка, глотай…
По рту растеклась тёплая солёная кровь, она приятно согревала изнутри, сочилась по горлу, заливалась в лёгкие, в желудок и даже в сердце, будто заменяя собой ту, что покинула тело Дува. У него вдруг хватило сил, чтобы впиться в руку Людовика, и Дув жадно начал пить. Вампир гладил его по волосам, успокаивая. Когда Дув напился, Людовик сам рухнул в снег. Испуганно юноша тронул холодный лоб вампира, затем попытался взглянуть в глаза, но они были мертвы.
– Ну уж нет! Знаю, я ваши шуточки, видел Лилит не раз в таком состоянии. Вы только притворяться горазды. – Дув закинул руки Людовика себе на плечи и поволок его вниз по склону, к деревне.
Его больше не беспокоил холод или глубокий снег. Каждый шаг давался легко, а кровь Людовика продолжала согревать изнутри получше, чем ром. Дув не чувствовал усталость или боль, они остались лежать там, в снегу рядом с замком. Так что до деревни Дув добрался очень быстро. Он скрытно забрался в дом и затащил Людовика.
Деревня гуляла. На площади что-то шумно праздновали. И юноше это оказалось только на руку. Никто не заметил, как он спрятал Людовика вместе с чемоданом в погреб. На всякий случай он соскреб немного снега и засыпал им вампира, а затем и накрыл соломой.
И даже после всего у Дува ещё осталось много сил, и появилось шило в заднице, мешающее усидеть на месте, так что он решил хотя бы одним глазком взглянуть, почему деревенские не спят. Все собрались на площади, по краям горели небольшие костры, но огромное кострище по центру ещё не подожгли. В центр кострища воткнули тонкий деревянный брус, к нему же прислонили крепкую лестницу.
Чтобы смешаться с толпой, Дув стянул у хозяев дома шубу, сапоги и шапку. И теперь вовсе выглядел как местный. Никто не обращал на него внимания. В таверне все чествовали инквизитора, тот тут то там звучали тосты за его здоровье, из уст в уста передавались все самые жуткие подробности сегодняшней облавы за нечестивый замок.
– Скорей, скорей, начинается! – Прошёл по улицам ропот, и все как один ринулись к площади.
Опустели таверны, в кружках осталось пиво, на тарелках остывала еда. Снег под ногами смешался с грязью. Все пихались, спешили, толкали друг друга, ругались, но продолжали идти. Дув змеёй скользил в толпе, уворачиваясь от ударов локтей, стараясь случайно не задеть никого и самому не дать себя зажать. Он прорвался в первые ряды. Люди окружили кострище.
К толпе вышел инквизитор со свитой приближённых. И пусть мужчина постарел с их последней встречи и основательно зарос, Дув всё же узнал в нём Махарба Де Парадайза. Того самого инквизитора, который приезжал в Бостон. Ему понадобилось несколько лет, чтобы выследить Лилит. Но в конце концов, он поймал её. Дув сжал кулаки от бессилия. Свита инквизитора везла большой деревянный гроб, скованный толстыми серебряными цепями. Крышка гроба подскакивала от ударов, Лилит рвалась наружу, но цепи не поддавались.
– Сегодня мы изловили демоницу, что пожирала ваших детей, что уносила в своё логово ваших мужей, что напускала на вас своё нечистое войско, дабы они напились вашей кровью и насладились вашими страданьями. Но сегодня всё кончилось! Теперь вы без страха можете отпускать детей на улицы по ночам, без страха можете и охотиться в лесах, принадлежащих вам по праву! И ни одна нечисть не осмелиться тронуть вас, ибо знает, что тогда я найду её и сожгу праведным гневом вашим!
Голос инквизитора колокольным звоном разносился по площади. Деревенские притихли, с любопытством и благоговением слушая своего спасителя. Только Дув знал, что никакой инквизитор не мессия. Что дети так и будут пропадать, как и охотники, что женщин продолжат насиловать, а дома грабить. Потому что всё это не вина Лилит. А вина людей. Самое большее зло исходит всегда от них. Они предают и убивают ради веселья, или ради славы. Как и сам Махарба Де Парадайз.