Андроид замолчал. Орлов опустил голову и надолго задумался.
— Уж лучше бы криокамеру поставили, она надежнее, — пробормотал он.
Потом встал, подошел к сейфу и вновь извлек на свет бутылку. Глотнув прямо из горлышка, он неожиданно резко повернулся приунывшим космонавтам:
— Что вы об этом думаете?
Никто не ответил. Тит Ильич бродил по кают-компании, заложив руки за спину. Семен, нахохлившись, сидел в кресле, и лишь Наташа изредка всхлипывала, нарушая тишину, воцарившуюся в помещении.
— Я знаю, кто убил Андрея! — девушка настолько внезапно подскочила с кресла, что оставшиеся члены команды лишь растерянно повернулись к ней.
— Кто убил? — первым пришел в себя доктор.
— Да вы и убили, Тит Ильич!
Бортовой врач побледнел.
— Я?! — его толстые губы затряслись то ли от негодования, то ли от испуга.
— Да! Вы! Вы! — девушка повернулась к капитану. — Сергей Иванович, помните, как они с Андреем из-за меня сцепились? А как он намекал, что не все смогут дожить до конца экспедиции? Помните?..
Толстяк засуетился. Он неловко замахал руками, будто пытаясь этими движениями сбросить с себя обвинения.
— Что она несет? Сергей Иванович, да ведь я…
— Молчать! — казалось, от окрика капитана вздрогнул даже андроид. — Тит Ильич, объясните, какую инъекцию вы сделали Звягинцеву?
Все смотрели на доктора. Цвет лица у Тита Ильича менялся. Из ярко-красного, оно стало бледным, а потом и вовсе пепельно-серым.
— Обычную инъекцию «Эритрохрома Р-45». Это препарат, замедляющий метаболизм и подготавливающий организм к анабиозу…
Бортовой врач переводил взгляд с одного члена экипажа на другого и понимал, что ему никто не верит. От нервного напряжения зубы доктора пустились в пляс и выдали затейливую руладу.
— Не убивал я! — не выдержав напряжения, закричал Тит Ильич. — Я вколол ему то же самое, что и всем!
Капитан как-то совсем безучастно посмотрел на доктора, затем бросил взгляд на часы. До подготовки к очередному гиперпрыжку время еще оставалось.
— Семен, связать! — коротко скомандовал Орлов пилоту.
Толстяк испуганно попятился.
— Да как же так! Вы не имеете права! Давайте во всем разберемся!.. — забормотал он.
— Я не имею права подвергать опасности жизнь экипажа и успешное выполнение нашей миссии, — устало произнес Сергей Иванович.
Связанного доктора оставили в кают-компании. Капитан отправился в рубку управления, а Семен, пообещав подойти через несколько минут, пошел в свою каюту. Плотно прикрыв дверь, он вытащил из кармана сувенирную зажигалку капитана. Яркая и блестящая, инкрустированная платиновыми вставками, она переливалась и блестела даже в тусклом свете люминесцентных ламп. Довольно улыбаясь, Семен повертел зажигалку перед глазами и, приподняв матрас, засунул очередную добычу в тайник.
Космонавты слегка скорректировали курс корабля, с помощью андроида еще раз проверили системы жизнеобеспечения. Корабль готовился к новому годовому гиперпрыжку. Препарат «Эритрохром Р-45», найденный в аптечке доктора, космонавтам поставила Наташа.
— А себе? — участливо поинтересовался Семен. — Сможешь?
— Конечно! — девушка попыталась улыбнуться. Но красные от слез глаза, сделали ее улыбку жалкой и неестественной.
— И этому, — капитан презрительно кивнул в сторону связанного по рукам и ногам доктора.
Когда все приготовления были закончены Орлов и Семен подняли доктора и уложили в капсулу. После чего вслед за Натальей заняли и свои места в анабиозных камерах.
— Приятных снов! — напутствовал космонавтов андроид. В голосе робота капитану почувствовалась угроза, но Сергей Иванович, отогнал дурные мысли.
Капсулы медленно закрылись.
Капитана разбудило тонкое жужжание открывающегося люка. Немного помедлив, Орлов присел и, с непонятно откуда взявшимся страхом, посмотрел на соседние капсулы. Тишина. Сергей Иванович с трудом выбрался из своего временного пристанища и огляделся. Все люки анабиозных камер были открыты. Но никто не появлялся. Наконец из одной капсулы появилась взъерошенная голова Семена.
— Привет, капитан! — зевнув, пробормотал пилот. — Как спалось?
Сергею Ивановичу показалось, что с души свалился огромный камень. Он вздохнул, вытер со лба капли пота и улыбнулся:
— Отлично, Семен!