– Нападение пиратов произошло в открытом космосе, это юрисдикция военной полиции. Планета Ви является биосферным заповедником, все операции на её поверхности осуществляются силами Лесничества. Стой! Почему этот ролик вообще попал к нам? Технический космодром и Маш-сити – не наш регион…
– Потому что у меня остались старые знакомства в военной полиции. – Смолинский невесело улыбнулся. – Не все мамонты отправились на мясокомбинат.
– Но ведь вы и сам прекрасно знаете всё, что я вам рассказала, – недоумевала Рея. – Мы никаким боком не можем вмешиваться в это дело… Оно вне нашей юрисдикции, с какой точки ни посмотри…
– Мы – нет. – И Смолинский замолчал, внимательно глядя на нее.
Рея наконец поняла, куда он клонит.
– Мы – нет, но я – да? – закончила она.
Смолинский кивнул:
– Официально твой отпуск ещё не закончен.
Рея задумалась.
– Кажется, на Ви живет Лив. Она… вышла замуж за маса. Ну… так они это называют: вышла замуж. Вот чудачка, я никогда не могла понять зачем… Но сейчас это мне даёт повод обратиться в Лесничество с просьбой…
– Да, – снова ответил Смолинский. – Лив Асгерддоттир действительно там живёт, и я уже обратился в Лесничество с просьбой о визе от твоего имени. Завтра утром они дадут ответ, но в любом случае у них нет причин тебе отказывать.
– Но откуда?.. – Рея помедлила, чтобы понять, что её больше всего изумляет. – Откуда вы знаете всех моих боевых подруг? В личном деле этого нет…
– Это есть в моем личном деле Реи Сальери. – Впервые за всё время их разговора Смолинский улыбнулся просто и непринуждённо. – Ну ладно, иди. Подумай, что будешь делать на Ви.
– Наверное, посоветуюсь с Лив. Она там давно. Должна знать, что к чему…
– Хорошая мысль… – кивнул Смолинский. – Но будь осторожна. Старые друзья иногда преподносят сюрпризы.
– Лив свой главный сюрприз уже преподнесла, так что я ко всему готова. – Рея усмехнулась. – Спасибо вам за всё. Помочь Еве – это очень важно для меня.
– Я знаю, – кивнул Смолинский.
10
Квартира встретила Рею аппетитными запахами. На столе в кухне стояла фарфоровая супница, плетёная корзинка с пирогом, завёрнутым в полотенце, порционная сковородочка с жарким и какой-то белый, нежный кексик с орехами, покоящийся в креманке с двойными стенками, промежуток между которыми был заполнен льдом. То были (Рея сверилась с карточкой меню на столе): Пирог со свежею капустой, Бульон с цветной капустой и кореньями, Курица фаршированная, Бланманже миндальное. Именно такой обед рекомендовала для этого дня года старинная кулинарка Елена Молоховец. Рея с удовольствием перекусила, не включая новостной канал и полностью сосредоточившись на вкусе пищи – ей сейчас были нужны позитивные впечатления. Суп оказался пряным и нежным, курица – острой и поджаристой, пирог плотным и сладковатым. Потом Рея открыла окно, вдохнула вечерний солёный бриз, убедилась, что песок на пляже по-прежнему красный, море по-прежнему оранжевое, планета Мир по-прежнему голубая и туманная, а солнце, погружающееся в море, вызолачивающее с изнанки облака на западе и протягивающее по волнам дорожку – золотую на оранжевом, по-прежнему прекрасно. Вот так, вот так. Ещё больше позитива!
Завтраки и ужины входили в немаленькую арендную плату за апартаменты с видом на море, которые Рея могла позволить себе лишь благодаря тому, что последние два года жила одна и была очень экономна. Но она считала, что комфорт стоит одиночества. На выбор предлагались двенадцать тематических меню по кулинарным книгам разных эпох и народов, и Рея выбрала «Молоховец», потому что Ева когда-то рассказывала, что у её мамы была старинная электронная копия этой книги, которой она очень дорожила, – это была память о маминой бабушке. «Нет, про Еву сейчас ещё не надо, – решила Рея, – лучше подумаем про маму и про память. Что-то я забыла сделать… Ах да, точно!»
Она включила голографического кота, свою собственную семейную реликвию, привезённую родителями еще из системы Деметры. Стройное кремово-белое, пушистое существо коснулось носом её пальцев, высоко поднимая хвост в приветствии, спрыгнуло на пол, прошлось восьмёркой, обтираясь об её ноги и бодая брючины лбом, и со вздохом удовлетворения устроилось на кресле. Рея фыркнула, вспомнив, как Ута Шёнберг – её последняя постоянная партнёрша, темнокожая программистка, прожившая вместе с Реей целых полтора года (своеобразный рекорд), уходя, покопалась в программном обеспечении Кота, и теперь его нежное тельце иногда ни с того ни с сего завязывалось морским узлом. Нечего сказать, оставила о себе память! Рея регулярно чистила программный пакет, управляющий поведением Кота, ругая бывшую подруженьку на чём свет стоит, но Ута была профи – проклятый баг через некоторое время всплывал снова. Хорошо хоть, сегодня обошлось, у Реи совсем не было настроения лезть в коды.