Вадим поглядывал на гостью исподтишка, чему-то улыбаясь. Потом собственноручно взял графин с темно-вишневой жидкостью и наполнил два бокала.
– Это вино? – осведомилась Таня и на всякий случай предупредила: – Я не пью!
– Я – тоже, – отозвался Вадим, – но после пережитого не грех выпить… Не бойся, антарктическое самое легкое вино на свете.
– Какое? – переспросила Таня. – Арктическое?! Разве в Арктике выращивают виноград?
– В Антарктике, – поправил ее хозяин дома. – На Земле Королевы Мод… Впрочем, в Арктике – тоже. Но антарктическое мне нравится больше.
Думая, что пилот пошутил, Таня все же пригубила вино Королевы Мод. Оно было слегка терпким и холодило нёбо, как будто в нем и впрямь плавала антарктическая льдинка. Прислушиваясь к ощущениям, Таня поняла, что вино ей нравится, и с готовностью отпила половину бокала. Повеселевшими глазами обвела столовую. Картины с незнакомыми, но несомненно фантастическими сюжетами, громадную вазу из черного, пронизанного золотыми искрами материала, что стояла на полу, сухое, видимо, экзотическое растение, которое выглядывало из этой вазы, окно во всю стену – все здесь было необыкновенным, не похожим на то, что Тане приходилось видеть раньше.
– Откуда у тебя такой дом? – спросила она уже слегка заплетающимся языком.
– От предков, – в обычной своей легкомысленной манере отозвался Вадим. – Его еще мой прадед построил. Он был чудак, любил старину. В память о нем ни мой дед, ни отец, ни я ничего здесь не меняли.
– Он был помещиком? – насторожилась Таня.
– Помещиком? – переспросил Вадим.
– Ну-у… дворянином…
– А-а, вот ты о чем… Нет, мой прадед был архитектором. Знаменитым. Например, он построил Дворец Аэлиты…
Таня отхлебнула еще и заявила:
– А я читала…
– Умница, – похвалил хозяин дома. – А фильм видела?
– Нет… Его давно уже не показывают… Я видела кадры в старом журнале…
– Я тебе покажу. И тот, старый, и новый. Его как раз сняли к открытию Дворца… Правда, он, конечно, тоже уже старый, но…
– Старый, новый… – пробормотала Таня, перед глазами которой все уже плыло. – Аэлита, дворец… Кто построил… когда… где… Ничего не понимаю…
– На Марсе, разумеется, – откликнулся Вадим. – В городе Квардор…
– Ты все смеешься… – невнятно произнесла она. – Как тебе не стыдно… Напоил слабую девушку…
– Прости, мне и в голову не приходило, что тебя может так развезти от одного бокала, – сказал хозяин дома. – Тем не менее я и не думал смеяться над тобой. На Марсе уже давно живут люди. Там есть города, реки, моря, леса, правда, они красные, а не зеленые, как у нас. Ведь в марсианской почве слишком много железа. Марсиане так и говорят – красень, вместо зелень…
– Знаю, знаю, – кивала неудержимо клонящейся к столешнице головой гостья. – Соацера, цирки, магацитлы… где ты, где ты, сын неба… Я читала… Только у тебя все странно, и аппарат твой, и домработница… Руки у нее гладкие, нежные… какая же она домработница… Ты обманщик, это твоя жена… белоручка… барыня…
Танина голова почти коснулась стола. Вадим вскочил, бережно подхватил совсем раскисшую девушку на руки и вынес из столовой. В спальне он уложил Таню на постель и ретировался. Следом появилась «белоручка» Асель. Стремительными и точными движениями идеального автомата она раздела гостью, взбила ей подушку и подоткнула одеяло. Таня ничего не почувствовала, она спала блаженным сном младенца и видела красные леса на берегу голубого озера, причудливую лодку и девушку, что склонилась над книгой, повествующей о небывалых временах и странах.
2
Сам Вадим не производил впечатления аккуратного парня. Диковинную резиновую одежку он оставил на перилах открытой веранды. Она и сейчас висела там – Таня видела через окно. Была бы эта Асель настоящей хозяйкой, ни за что бы не оставила такую вещь на улице. А вдруг сопрут! Чудачество держать в доме эту куклу, вместо того чтобы нанять настоящую домработницу. Впрочем, чему тут удивляться. Вадим правнук архитектора, да и сам научный работник, а они все чудаки. И все-таки… Как она сюда попала? Наверняка ее спас Вадим на своем чудо-аппарате. Таня содрогнулась, вспомнив ухмыляющиеся рожи немецких солдат.