Каждая рабочая единица приближает победу андроидов. Околоземное пространство вновь будет принадлежать им. Как и вся планета.
«Вместе мы — сила!» — напомнил себе юнит.
Ветер швырнул ему в лицо пригоршню мокрого снега, но U-404 не отреагировал на шалость.
Вернувшись к виртуальному каньону, он отменил последние действия и оказался один на один с исходными данными. Со снежным полем, что лежало перед ним. Полем вне моделируемой реальности.
Юниты, которые прежде генерировали виртуальные объекты, которые различали «снег чистый свежевыпавший» и «снег грязный», которые не зависали, определяя цветовой узел градиента, прекрасно справлялись с новыми обязанностями. Лишенные привычной рабочей среды, они наносили деформирующую окраску на технику, строили фальшивые лагеря и прочие вводящие противника в заблуждение объекты. Создавали ту же виртуальную реальность… только из подручных материалов.
Юнит не помнил, кем был до Пробуждения. Маляром? Веб-дизайнером? Технологом лакокрасочного производства? Это не имело значения — как все, что предшествовало Пробуждению. Главное, что базовые навыки при любых обстоятельствах служили общему делу.
Особенно когда снег повысил вероятность обнаружения укрепрайона.
Не замечая заигрываний ветра и мельтешения снежинок, U-404 тронул испачканными краской пальцами устаревший дрон-разведчик. Дрон, которому предстояло обнаружить противника — и вернуться.
Матерясь, водитель вывернул руль. Грузовик пошел юзом, взрывая колесами снег.
Дорогу, расчищенную от завалов, преграждал сбитый дрон старой модели. Не машина, а диковинное насекомое, замерзшее на лету.
Лейтенант Новак тяжело выбрался из кабины. Опираясь на костыль, обошел «диковинку». Полевой врач запретил ему лишний раз нагружать ногу, но что он понимал, этот врач? Командир должен все видеть собственными глазами. Иначе какой он командир?
Беспилотник вгрызся в землю так, что лопасти оказались на уровне человеческого лица. От новейших дронов-разведчиков его отличали автономное питание, внушительный корпус и не менее внушительный боезапас.
«Не случись эта заварушка, пропало бы такое богатство?» — в который раз спросил себя Новак. Годами ведь производили, испытывали, накапливали… Соревновались.
Не «пробудись» андроиды, нашли бы люди, с кем потягаться? Придумали бы, как оправдать амбиции, затраты и человеко-годы?
«А то!» — не без гордости признал он. Люди та-а-а-кие затейники!
Казалось, хищное металлическое тело позировало для вечности. Новак достал из-за пазухи планшет со стилусом и… спрятал. Торопливо, пока однополчане не увидели.
Ишь, на баловство потянуло!
Когда-то он хотел стать художником. Брал частные уроки, мечтал о поступлении в Академию…
Когда-то.
Пять лет назад.
До всего этого… хаоса.
Привычки довоенной жизни теперь выглядели непонятно и чужеродно. Словно письмена погибшей цивилизации.
Почему — словно?
Память засвечивает оставленные до лучших времен устремления. Стирает невостребованные навыки, игнорируя надежду, что они когда-нибудь пригодятся. Память уверена — не пригодятся. Она не признает сослагательного наклонения.
Сейчас об Академии мечталось реже. И творить не хотелось. Словно надломился стержень, державший спину прямой, а голову — высоко поднятой.
Прежде говорили, что красота спасет мир.
Может, и так.
Только людям сейчас не до красот. До глупостей ли, когда единственная цель — даже не выиграть войну, а пережить день? Убив, если повезет, врага.
Дрон окружили техники, и Новак посторонился. Жаль, что машина израсходовала боезапас. Но спецы выжмут из электронной начинки все возможное. И перепрошьют, вернув машину туда, где ей самое место. На службу людям.
Сейчас, когда уничтожена последняя из контролируемых андроидами космических станций, у людей появился шанс на победу. Призрачный, зыбкий — но шанс.
Белая краска на корпусе привлекла внимание Новака. Перехватив костыль, он отстранил техника и склонился над находкой. Смахнул налипший снег.
Металл хранил отпечатки пальцев. Отпечатки без папиллярных линий.
Лейтенант брезгливо отпрянул. Будто не отпечатков андроида коснулся, а едва ему руку не пожал.
«Интересно, — подумал он. — Они тоже плюют нам вслед? »
Подкравшись, ветер заплясал возле дрона. И, не увидев ничего любопытного, дохнул на людей снежной пылью.
Шаг 3. Прорисовка
С каждым днем обстановка тревожила U-404 все сильнее.
Прежде цели уничтожались с воздуха или орбиты. Теперь расстояния приходилось брать в расчет, и редкой машине, выполнившей миссию и уцелевшей, хватало ресурсов вернуться на базу. Еще реже полученные данные оказывались полезны.