Джоанна. Естественно. Я осталась без ключа, я знала, что у тебя есть спальня для гостей, и…
Гарри. Продолжай.
Джоанна. И мне хотелось получше узнать тебя.
Гарри. Понимаю.
Джоанна. Нет, не понимаешь. Я точно знаю, о чем ты думаешь. И, конечно же, не могу тебя в этом винить. Ты — один из лучших романтических комедийных актеров, и для тебя вполне естественно полагать, что каждая женщина мечтает о том, чтобы оказаться в твоих объятьях. К примеру, ты не веришь, что я забыла ключ от двери подъезда. В этом у меня нет ни малейших сомнений.
Гарри. Здорово у тебя получается… Клянусь Богом, здорово!
Джоанна. Как вызвать такси? Я позвоню сама.
Гарри. Триста двадцать пять двадцать шесть шестьдесят четыре.
Джоанна набирает номер, ждет.
Джоанна. Алле… алле… это триста двадцать пять двадцать шесть шестьдесят четыре?.. Ох, извините, ошиблась номером.
Гарри, хохоча, плюхается на диван.
Джоанна. Чего ты смеешься?
Гарри. Над тобой, Джоанна.
Джоанна (вновь набирает номер). Получаешь удовольствие, не так ли?
Гарри (вскакивает, берет трубку из ее руки). Твоя взяла.
Джоанна. Дай мне трубку и, пожалуйста, не выводи из себя.
Гарри. Хочешь еще выпить?
Джоанна. Нет, благодарю.
Гарри. Сигарету?
Джоанна. Нет.
Гарри. Пожалуйста… я извиняюсь.
Джоанна молча идет к дивану.
Джоанна. Мне бы хотелось, чтобы ты действительно извинялся.
Гарри (протягивает ей сигарету). Может, так оно и есть.
Джоанна. Я могла бы расплакаться, знаешь ли, это очень действенно, если я бы владела этим приемом.
Гарри. Да, владение такими приемами — важная составляющая актерского мастерства.
Джоанна. Да ладно тебе.
Гарри (давая ей прикурить). Что-то наш разговор зашел в тупик.
Джоанна. Пожалуй, я еще выпью, только налей мне чуть-чуть. Твоими стараниями я что-то совсем засмущалась. Разумеется, это одна из граней твоего таланта, не так ли… запугивать людей?
Гарри (наливает ей виски с содовой). Ты же не собираешься притворяться, что я тебя пугаю.
Джоанна. Фрида Лоусон на днях сказала мне, что боится тебя до смерти.
Гарри. Понятия не имею, почему, я же ее практически не знаю.
Джоанна. Во-первых, ты — личность выдающаяся, а во-вторых, твоя репутация… ну… что ли… безжалостного человека.
Гарри (приносит ей стакан). В любви или в социальном общении?
Джоанна. Там и там.
Гарри. Ну… как настроение?
Джоанна. Думаю, получше.
Гарри. Очень красивое платье.
Джоанна. Я была в нем на концерте Тосканни.
Гарри. Он тоже пугает людей, когда фальшивит.
Джоанна. Ты иногда вдруг становишься таким молодым. Хотелось бы знать, какой ты на самом деле, под всеми этими масками.
Гарри. Обычный простой парень, насквозь пропитанный идеализмом.
Джоанна. И сентиментальностью, так что тебе самое место в викторианской эпохе.
Гарри. Я долгие часы работаю над этим образом.
Джоанна. По большому счету, ты счастлив?
Гарри. До безумия.
Джоанна. Не надоедает тебе быть боссом, командовать жизнями других людей, требовать, чтобы все обожали тебя и повиновались мановению твоего пальчика?
Гарри. Никогда. Я этим упиваюсь.
Джоанна. Я это подозревала, но не знала наверняка.
Гарри. Хочешь, чтобы я тебе что-нибудь сыграл?
Джоанна. Нет, благодарю.
Гарри. Не хочешь? Ты должно быть, страшно злишься!
Джоанна. Не злюсь, просто у меня хороший музыкальный вкус.
Гарри. Ты еще и дерзишь. Более того, просто грубишь.
Джоанна. Да уж, нагрубила, все так. Извини.
Гарри. Пустяки. Что будем делать теперь?
Джоанна. Делать? Разве обязательно что-либо делать?
Гарри. Не знаю. Мой житейский опыт подсказывает, что вроде бы надо, но я никак не возьму в толк, что именно. Поэтому и предложил поиграть тебе.