«Да, не дала, — подумал он с горечью, — И к чему все эти разговоры о зиме?»
— А с другой стороны, мне кажется, что ты только и делаешь, что спишь, — проговорила она.
Он сел, чувствуя, как его охватывает раздражение.
— Как ты…
И тут его укусила оса. Боль была совсем простой, самой обычной, и он с воплем вскочил на ноги, размахивая руками в воздухе, где роились насекомые.
Он все понял. Боль от укуса разбудила его чувства.
— Мери, — крикнул он и направился к девочке, сидевшей со своим аккордеоном.
— Мери, прекрати.
Но она продолжала играть, пока Леоф не потянулся к ней и не остановил ее руки. Они были холодными.
— Мери, это причиняет нам боль.
Она не подняла головы, продолжая разглядывать клавиши.
— А мне не больно, — сказала она.
— Я знаю, — ласково проговорил он.
Тогда она подняла голову, и в груди у него все сжалось.
Мери была хрупкой девочкой и выглядела младше своих восьми лет. Издалека могло показаться, что ей лет пять или шесть.
Но он стоял совсем близко. Когда она посмотрела на него, он заглянул в ее глаза. Они оставались голубыми, но какими-то непостижимым стразом казалось, будто в них поселилась тень, иногда возникало ощущение, будто она где-то далеко, а порой их наполняла такая боль, какой не должен знать ребенок ее возраста. Глядя на Мери вблизи, можно было подумать, что ей сто лет.
— Извини, — сказала она.
— Что ты пыталась тут сделать?
— Не знаю, — пожав плечами, ответила она.
Он опустился на колени и погладил ее по волосам.
— Роберт больше не найдет нас.
— Он забрал ее с собой, — едва слышно сказала Мери, — Он обманул тебя, заставил написать ее, а потом забрал.
— Все хорошо, — попытался успокоить ее Леоф.
— Ничего не хорошо, — возразила Мери, — Не хорошо, Я слышу твою музыку, когда он играет ее.
— Что? — У Леофа зашевелились волосы на голове.
— Он плохо играет, — прошептала она. — Но он нашел того, кто будет играть за него. Я слышу.
Леоф посмотрел на Ареану. Она молчала, но по ее щекам катились слезы.
— Я думала, ты все исправишь, — сказала Мери. — А теперь вижу, что ты не можешь.
— Мери…
— Все хорошо, — перебила его она. — Я понимаю. Она сняла с колен аккордеон, взяла его за ремешок и встала. — Я пойду поиграю где-нибудь еще, — проговорила она. — Мери, пожалуйста, не уходи, — попросила ее Ареана. Но девочка повернулась и медленно побрела прочь.
Леоф посмотрел ей вслед и вздохнул.
— Она ждет, что я что-нибудь сделаю, — сказал он.
— Она слишком многого хочет, — заметила Ареана.
— Мы там были, но она играла, — покачав головой, проговорил он. — Я ее использовал…
— Чтобы спасти нам жизнь, — мягко напомнила ему жена.
— Я не уверен, что мне удалось спасти ее жизнь, — возразил он. — Я думал, ей станет лучше, но она от нас ускользает. И с каждым днем все больше.
— Да, — кивнув, сказала Ареана.
— Мне нужно пойти за ней.
— Она хочет побыть одна, — проговорила Ареана. — Мне кажется, тебе не нужно ей мешать. Она и раньше любила одиночество.
— Да.
— Оставайся здесь. Отдохни, Мне нужно сходить на рынок кое-что купить на обед. Может, удастся найти что-нибудь, чтобы порадовать Мери. Ленточку или конфету.
«Ленты и сласти не помогут», — подумал Леоф, но улыбнулся и поцеловал жену.
— Я очень везучий человек, — сказал он.
— Нам всем повезло, — поправила его Ареана. — Даже Мери. Мы есть друг у друга.
— А вот на этот счет у меня нет уверенности, — заявил Леоф.
— В каком смысле? — нахмурившись поинтересовалась Ареана.
— Вчера я получил письмо от лорда Эдвина Грехэма. Мать Мери была его сестрой.
— Они хотят ее забрать? Но ведь герцог сделал нас ее опекунами.
— Я не знаю, чего он хочет, — ответил Леоф. — Он отправил сюда жену, чтобы она нам сказала. Она скоро будет здесь.
Леди Терис Грехэм оказалась очень высокой, выше Леофа. У нее были колючие зеленые глаза и целая россыпь ржавого цвета веснушек, с которыми странно контрастировали темные почти черные волосы. Лицо волевое, вытянутое, как и тело. Она приехала в темно-зеленом с черной отделкой дорожном платье, явно стоившем немалых денег. Ее сопровождали две служанки и два стража, что тоже говорило о богатстве. Она оказалась моложе, чем он ожидал. Ареана усадила ее в их маленькой гостиной, которой до этого дня никогда не пользовались. Затем отправилась готовить чай, оставив леди с Леофом, и та окинула его внимательным взглядам.
— Вы тот самый человек, написавший симфонию? — спросила она, наконец. — Ту, что стала причиной беспорядков в Гластире?