— Вот оно что… — протянул Грегори. — Стало быть, ты намерена довольствоваться минимумом.
— Какой смысл ты вкладываешь в слово «минимум»? — спросила Кристина голосом, в котором прозвучала откровенная досада.
— Отсутствие любви в отношениях между мужем и женой, — ответил Грег.
— Послушай, Грег, должна сказать, мне совсем не интересно обсуждать с тобой тему семейного счастья, поскольку в этом вопросе ты совершенный профан.
— Понял, — кивнул Грегори. — Конечно, я веду себя не по правилам, но тогда позволь, я на пару минут снова стану твоей свекровью.
— Достаточно! — решительно произнесла Кристина. — Этот спектакль уже успел набить мне оскомину.
— Понял. Всего один вопрос… Позволь, пожалуйста.
— Ну, хорошо, — уступила Кристина, понимая, что Грег все равно настоит на своем.
— Дорогая моя, — начал он каким-то скорбным голосом, — а каковы ваши планы насчет работы в фирме «Ландшафт»? Ведь когда у вас с Доналдом появятся дети, вы, надо полагать, перестанете работать?
Зацепили Грега эти дети, подумала Кристина. И хотя он наверняка знает, что матушку Доналда эта проблема будоражить не станет, придется призвать на помощь все свои артистические способности…
— Ни в коем случае. — Кристина решила довести свою партию до логического конца. — Дело в том, дорогая миссис Винклер… В общем, я собираюсь открыть собственное дело, и когда моя фирма наберет обороты и заработает на полную мощность, только тогда я подумаю о потомстве, но не раньше.
Кристина бросила на Грега лукавый взгляд. Она ожидала, что «миссис Винклер» немедленно примется ее отговаривать, дескать, рисковое это дело — затевать собственное предприятие.
— Грандиозно! Твой практический ум в сочетании. — Грегори помедлил, — с рачительной заинтересованностью непременно принесут удачу. Это ты хорошо придумала, а у меня сразу же появился зверский аппетит. Пожалуй, я доем эту колбасу. Ты не представляешь, какая ты классная кулинарка!
— Рада, что угодила. — Кристина улыбнулась.
— Вот-вот! Об этом я как раз намеревался поговорить с тобой особо. Сейчас доем и поделюсь с тобой своими соображениями.
Когда Грег вытер губы салфеткой и отодвинул тарелку, Кристина сказала:
— Итак, я — классная кулинарка, а у тебя, надо полагать, классные соображения. Слушаю тебя внимательно.
— Положа руку на сердце, Кристи, твое стремление всем угодить, условно говоря — осчастливить, меня настораживает. Если ты не избавишься от своей ничем не оправданной угодливости, тебе поначалу придется нелегко.
— Это почему же?
— Да потому, что, угождая всем и каждому, невольно теряешь из виду собственные ориентиры, другими словами — перестаешь видеть перспективу. Суетишься, затрачиваешь колоссальные усилия, а в итоге…
— Погоди, Грег, позволь мне сказать! — прервала она его. — Желание радовать своего ближнего я суетой никак не назову. Лично я испытываю от этого удовлетворение. Вот, к примеру, тебе понравилось все, что я приготовила, и мне приятно сознавать, что от моей стряпни ты получил удовольствие. Так и с работой! Если клиенту доставит наслаждение вид оформленной мною лужайки, то мне, дизайнеру, будет приятно. Собственно, радовать других — это и есть самое большое счастье. Разве я не права?
— Права. Если ты сама испытываешь при этом радость, удовольствие и так далее. Но если только делаешь вид, будто довольна, будто тебе приятно, а радуется при этом кто-то другой, это — комедия, порой перерастающая в трагедию, а то и в драму, действие которой иногда затягивается на всю жизнь. Скажи, пожалуйста, твои родители и эти Винклеры…. — Грегори помолчал, — они что, обоюдно одобряют твое намерение выйти замуж за Доналда?
— Мои папа и мама прекрасно относятся к Доналду, а его родителям я, судя по всему, тоже внушаю симпатию.
Грегори поднялся из-за стола, подошел к Кристине. Когда она встала и отодвинула стул, он взял ее за руку и тихо спросил:
— А ты сама, Кристи, без оглядки на родных, ты очень хочешь стать женой Доналда?
Кристина оттолкнула его и принялась убирать со стола.
— Не понимаю, зачем тебе понадобилось выяснять все это, да еще с таким пристрастием? — кинула она на ходу, направляясь на кухню со стопкой грязных тарелок.
Грегори взял блюдо с овощным рагу.
— Что уж тут непонятного? Я — твой муж, ты — моя жена, — говорил он скороговоркой, шагая за ней следом.
Подойдя к мойке, Кристина громыхнула посудой.
— И что? — обернулась она.
— А то, что все эти годы ты палец о палец не ударила, чтобы со мной развестись. Это о чем говорит? Ну-ка, сообрази! И к тому же, зная тебя как никто другой, ни капельки не сомневаюсь, что у тебя до сих пор никого не было.
Кристина всплеснула руками.
— Нет, это уже слишком! Было не было… Это мое личное дело! Во всяком случае, тебя это не касается. Усвоил?
— Ага, я так и думал. Был уверен… потому что ты… — Грегори помедлил.
— Что я? — Кристина вздернула подбородок. — Ну, что я?
— Потому что ты принадлежишь к типу женщин, точнее жен, которые верны своим мужьям навсегда, навеки.
— При чем тут это? — возмутилась Кристина. — Просто я всегда держу слово. А уж если даю клятву верности… — она выдержала паузу, — не нарушаю ее, как некоторые…
— Тебе, Кристи, цены нет! Вот что…
— Ну, допустим. Дальше что?
— Я хочу сказать, что, если в отношениях между мужем и женой уцелела хотя бы… чуточка… чуточная чуточка любви, разводиться нельзя. Ни в коем случае.
Грегори замолчал. Кристина поставила блюдо с овощным рагу в холодильник, обернулась.
— Мороженое будем есть? — спросила она грустным голосом.
— Обязательно! — ответил он радостно. А потом подошел к ней и крепко обнял. Кристина предприняла попытку разжать кольцо его рук, но Грегори не позволил ей этого.
— А наша любовь, Кристи, оказывается, жива-здорова, — произнес он вполголоса, — и я чутким ухом улавливаю ее легкое дыхание.
Кристина стояла, замерев. Хотелось, чтобы мгновение, которого она ждала целых десять лет, никогда не кончалось.
Опомнись! — одернул ее внутренний голос. Если ты сию минуту не поставишь его на место, тогда он решит, будто ему все позволено.
— Ты согласна со мной? — спросил он, понизив голос до шепота. — Наша любовь жива, да?
Выскользнув из его объятий, она с силой сжала его ладонь руками и произнесла не в меру оживленным голосом:
— Благодарю вас, миссис Винклер, за то, что вы нашли время заглянуть ко мне! Надеюсь, в следующий раз Доналд будет с нами, а я, со своей стороны, обещаю встретить вас в вашем подвенечном наряде, который вы мне подарили.
Кристина улыбнулась.
Чувство собственного достоинства заставило ее произнести последнюю фразу с нажимом в голосе. Что ж, это, конечно, горькая пилюля, но пусть Грег помнит: она обручена и все будет так, как должно быть!
Грегори раздумывал всего пару секунд, прежде чем вернул ей рукопожатие. Склонив голову в церемонном поклоне, он произнес с дурашливой интонацией:
— Разрешите откланяться, дорогая моя! Я в восторге, вы мне угодили. Домашняя колбаса удалась, так что моему Доналду крупно повезло.
— Спасибо за теплые слова, — сказала Кристина.
— Тогда пока! — улыбнулся Грег.
Проводив его, Кристина опустилась в кресло у камина и погрузилась в раздумье. «Наша любовь жива-здорова»… Почему «наша»? Он что, по-прежнему ее любит? Впрочем, все это — красивые слова, и не более того.
Она рано легла спать, но долго не могла заснуть.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Когда раздалось треньканье звонка в прихожей, Кристине показалось, что она заснула всего минуту назад. Взглянув на будильник, она ахнула.
Половина седьмого! Кого это принесла нелегкая в такую рань? Да и вообще суббота… Может, телеграмму принесли? Тетя последнее время жаловалась на сердце.
Натянув тренировочные штаны и майку, Кристина быстро спустилась по лестнице вниз, подбежала к двери, посмотрела в глазок и обомлела.