— Откуда такая информация? — сдвинул брови, изучая друга.
Со времен службы у него, конечно, осталось много связей, но он никогда ничего подобного про Веру не говорил. Особенно, тогда, когда я занимался лишением прав. Он что, все это время знал — где она?
— Я не следил за ней, если ты об этом, — отмахнулся Моров, — не было нужды. Но раз уж она снова появилась в нашей жизни, решил пробить ее по своим каналам.
— Спасибо, — поблагодарил искренне.
— Брось, — вновь отмахнулся от меня Илья. — Когда будет что-то конкретное известно — сообщу, — сказал он, беря телефон. — А ты проверь пока почту, — ткнул в ноут пальцем, поднося мобильник к уху. — Андрюх, привет, есть одно дело к тебе… — остаток фразы заглушила закрывшаяся за Моровым дверь.
Повернувшись спиной к двери, с опаской посмотрел на компьютер, словно ждал, что из него сейчас выскочит чудовище и оторвет мне голову. Встряхнулся, бред какой-то. Что такого страшного может быть на этом видео?
Мысленно дав себе оплеуху, сел за свой рабочий стол, открыл почту. Среди множества рекламных предложений отыскал нужное письмо. К нему было приложено довольно тяжелое видео — то ли разрешение было через чур хорошим, то ли видео длинным. Открывать его не хотелось. Вот ни капли. Закралось нехорошее предчувствие, что увиденное мне не понравится.
Собравшись с духом, нажал на «Play». С первых кадров убедился, что предчувствие меня не обмануло. Видео мне не нравилось. Очень.
Глава 30
Оксана
Мы уже собирались с детьми домой, когда позвонил Володя и предупредил, что задерживается на полчаса. Согласившись подождать, сказала, что мы тогда будем на ближайшей детской площадке. Не стоит сидеть в помещении, когда на улице такая хорошая погода.
Кирилл с Олесей с радостными визгами кинулись к качелям, горкам и прочим прелестям детской площадки. Мне же досталась роль наблюдателя. Хотела было помочь Кирюше — раскачать его — но не тут-то было, малыш гордо отказался от моей помощи.
— Я сам! — заявил, с неописуемым упрямством залезая на качели.
— Хорошо, хорошо, — подняла руки, капитулируя и отходя к скамейке.
Удостоверившись, что она сухая, присела, стараясь не выпускать детей из виду. Спасибо им — на другой конец площадки не убегали, играли рядом со мной.
Подставив лицо выглянувшему солнышку, с наслаждением прикрыла глаза на минутку, вдыхая майский воздух полной грудью. Насладиться моментом мне не дали.
На лицо упала тень, открыв глаза увидела перед собой высокую блондинку, взирающую на меня сверху вниз с такой холодностью и презрением, которые явственно чувствовали сквозь огромные солнцезащитные очки, скрывавшие половину ее лица, что я невольно поежилась. Толком рассмотреть черты лица не смогла, поскольку она еще и стояла так, что солнце светило мне в глаза, но, впрочем, я не особо-то и старалась это сделать. Абсолютно неинтересно было, чье недовольство я в очередной раз вызвала не пойми чем.
Бросила взгляд на детей, те в мою сторону не смотрели, копошились теперь в песочнице. Чуть сморщилась, представив, какие грязные у них будут руки. Хорошо я всегда с собой пачку влажных салфеток носила. На всякий случай. А с этими непоседами таких случаев было великое множество.
— И это ты так за детьми смотришь? — брезгливо сказала женщина. — Спишь, когда они могут себе голову свернуть!
Решив про себя, что отвечать на откровенную провокацию не стоит, молча встала со скамейки и подозвала ребят, намереваясь увести их с площадки. К тому же, успела заметить подъезжающую с другой стороны машину Владимира.
— Кирюша, Олеся, идемте, дядя Володя приехал, — крикнула двойняшкам, доставая из сумки салфетки, чтобы вытереть им руки.
Малыши подбежали ко мне вприпрыжку, без дополнительных подсказок протягивая грязные ручки. Посмеиваясь, вытерла их, заодно очистила от песка и чумазые мордашки. Отряхнула кое-как комбинезоны, но сильно не помогло, они словно специально вывалялись в грязи. И когда успели? Хотя, долго ли умеючи? Придется после сегодняшней поездки Владимиру мыть салон.
— Здравствуйте, детки, — вновь открыла рот незнакомка.
Резко обернувшись, задвинула в мгновенье притихших и словно съежившихся детей за спину. Краем сознания уловила их странную реакцию на незнакомого человека, но зацикливаться не стала. Потом разберемся. Сначала нужно было понять, что этой дамочке надо.
Прищурившись, бесцеремонно разглядывала женщину, пытаясь понять, где я ее могла видеть. Вроде, никогда с ней не встречалась. Имени не знаю. Но… дурацкое чувство, что мы с ней знакомы, не отпускало.
Незнакомка сняла очки, опять окатив меня уничтожающим взглядом и пытаясь заглянуть мне за спину. Стоило увидеть ее глаза, как меня осенило. Я никогда не встречалась с этой женщиной лично, но мне много про нее рассказывали, видела несколько фотографий, правда, трехлетней давности, но она не настолько сильно изменилась. Губы только накачала и скулы стали более ярко выраженными (хоть убей, не помню, как эта операция называется, да и не важно это сейчас).
— Вера? — решила уточнить свои подозрения.
— Собственной персоной, — хмыкнула бывшая жена Максима. — А ты та самая воспитательница?
Сложила руки на груди, лишь кивнув.
— Что вы хотели?
— Вы со Строгановым поразительно неоригинальны, — закатила она глаза, — задаете одни и те же вопросы. Я тогда буду давать одни те же ответы, — скривила губы в ухмылке. — Хочу повидаться со своими детьми, — и вновь попыталась заглянуть мне за спину.
Двойняшки стояли притихшие, держась за руки. Широко раскрытыми глазами изучали свою биологическую мать. Не знаю — имели они хоть малейшее понятие, кто стоит перед ними, но если правильно истолковывать их реакцию, то дети знали — это та самая женщина, что бросила их в младенчестве.
— Кирюшка, Олеська, — фальшивым голосом (и до жути противным, но, может, это я относилась к ней предвзято) сказала Вера, — поздоровайтесь с мамочкой.
Нет, дело не во мне. Эта кукушка сюсюкалась с детьми так, словно им по два года, а то и меньше. Не стала сдерживаться и недовольно скривилась. Захотелось даже заткнуть детям уши, чтобы не слышали этих приторных ноток, в которых не было ни капли любви и нежности. Только фальшь.
Леся подняла на меня полные слез глаза, нижняя губа малышки дрожала. Кирилл, напротив, стоял, упрямо сжав губы, и недовольно глядя на блондинку.
— Ты не наша мама, — неожиданно для нас всех заявил мальчик.
— Как это не ваша? — удивилась женщина. С ее лица даже вся спесь слетела, настолько она удивилась заявлению сына.
— Наша мама — Оксана.
С этими словами малыш вышел из-за моей спины и встал рядом, крепко взяв за руку. От услышанного у меня чуть ноги не подкосились, а на глаза слезы навернулись. Не сдержавшись, всхлипнула, поднесла руку ко рту. Не думала, что Кирилл-таки признает меня и сделает это в такой неожиданный момент.
— Да, — подтвердила Олеська, встав с другой стороны и схватившись за полы пальто.
Вера недобро прищурилась, фыркнула, махнув рукой, отвернулась от нашей компании.
— В принципе, мне плевать, я всего лишь хотела на тебя посмотреть, — кинула на меня через плечо недовольный взгляд, снова хмыкнула, посмотрев на детей, и ушла.
Я же опустилась на корточки перед детьми, обняла их, по очереди расцеловав в прохладные щечки, прижала к себе, да так сильно, что двойняшки недовольно запищали.
— Я вас очень сильно люблю, — прошептала, перебегая взглядом с одного на другую.
— Мы тебя тоже, — серьезно кивнул Кирюша, обнимая меня за шею. — Мама, — прошептал на ухо.
Сдерживать эмоции больше не было сил. Слезы полились ручьем. Всего одного слова упрямого малыша хватило, чтобы я из сильной, уверенной в себе женщины, превратилась в реву-корову.