— А я-то еще не понимала, зачем они нужны! — шептала Лиза, слизывая с губ слезы.
Да Бабушка просто-напросто готовит ее в королевы! Потому что считает Инго… как это? Отрезанным ломтем, вот. Она сама сегодня так сказала. Мол, в магическом Университете Инго интереснее, чем на троне. И добавила: «Наверно, он скоро отречется от престола». У Лизы было на этот счет другое мнение — если человек собирается отрекаться от престола, то и учится себе преспокойно, никуда не спешит, а не сдает каждый день по два экзамена, чтобы пройти полный курс за полтора года, поскорее получить диплом и заняться государственными делами. Но теперь ясно, почему Бабушка на каждом уроке корила Лизу за бестолковость и твердила «ты уже взрослая, тебе уже четырнадцать, пора разбираться в таких вещах». А Инго действительно говорил, что маг на троне — это не дело… Лиза ни на секунду не могла допустить и мысли о том, что Инго вот так возьмет и все свалит на нее, но Бабушка, видимо, считала иначе. Бабушка часто считала иначе.
Ох, как бы Лизе хотелось сейчас быть именно Лизой Кудрявцевой, а не принцессой Лиллибет! Что бы только она ни отдала, чтобы очутиться дома, на Петроградской, где нет ни кудахчущих фрейлин, ни суетливых слуг, ни вездесущих домовых. Там, кстати, и плакать можно сколько угодно, если есть повод, в ванной, например, а тут просто деваться некуда. Даже здесь, в полутьме гардеробной, пахнущей сухой лавандой, и то никак не забудешь, что ты принцесса. Последнее время Лизе принцессой нравилось быть все меньше, а поводов поплакать становилось все больше, причем с каждым днем. То и дело выяснялось, что настоящие принцессы мало на что имеют право, зато очень много чего должны — двору, подданным, королевству, самим себе… Бабушка только об этом и говорила. Но раньше это было еще терпимо, — и дворцовые церемонии, и тяжелые наряды с кринолинами, и даже несчастные задачки про подушную подать, озимые и яровые. Вот сегодня Бабушка даже похвалила Лизу — впервые за все время, — так и сказала, что Лиза делает успехи и вполне может, например, рассчитать бюджет небольшого королевства на следующий финансовый год. Самый настоящий, с этими, как их, балансом и профицитом. А потом — как будто между делом — сообщила про больницу.
Бабушка знает, что умирает!
И хочет оставить королевство на внуков… Вернее, на внучку — принцессу Лиллибет, Лизу.
Лиза попыталась себе представить жизнь без Бабушки, но у нее ничего не получилось: это все равно что вообразить себе, что с неба исчезнет солнце. Стало так страшно, что она зарыдала в голос, бормоча какую-то невнятицу. Остановиться не получалось.
Внезапно по гардеробной разлилось теплое сияние. Ну вот, Зеркало услышало! Из темноты проступили резные дубовые панели и дверцы многочисленных шкафов (по причине преклонных лет Зеркало не любило дневного света и предпочитало, чтобы окна были закрыты ставнями).
— Кто это тут слезы льет? — надтреснутым старческим голосом поинтересовалось Зеркало. — Никак, апельсинчик мой, Лиллибет? Ну-ка встань, покажись, деточка, уж я тебя утешу!
Знаем ваши утешения, подумала Лиза. Опять предложит новое платье. Не с кринолином, так со шлейфом. Или вообще черное с корсетом и модной шнуровкой — из тех журналов в ярких обложках, которые смеха ради притащила Зеркалу Маргарита (которая, между прочим, с каждым новым визитом во дворец все заметнее держалась как у себя дома). Все это оно делает, конечно, из лучших побуждений, потому что больше никак утешать не умеет, но все равно — глупо! И так эти платья уже девать некуда. Впрочем, прятаться тоже было глупо — ведь здесь и у Зеркала есть уши, ну, или, по крайней мере, слух. Лиза встала, чуть не запутавшись в юбках, и, вытирая слезы, выбралась из-за Зеркала.
— А я-то думаю, кто так жалобно плачет? — продолжало Зеркало. — Лапочка моя, Ваше Высочество, а платочек-то где, что ж вы слезки по личику развозите?
Лиза хлюпнула носом, высморкалась в носовой платок, услужливо выплывший к ней в золотистой дымке из глубин Зеркала, которое спросонья путалось и обращалось к принцессе то на «вы», то на «ты».
— Вот так-то лучше, — удовлетворенно пропело Зеркало, — а то глазки покраснеют. Чем мне тебя, золотце мое, порадовать? Как-никак, новый год на носу, пора гардероб обновлять! Может, новое бальное пла…
— Ой, пожалуйста, ничего не надо! — невежливо перебила Лиза. — Я просто посижу тут немножко… отдышусь и пойду. Мне в школу пора.