— Да нет, я на летную работу хочу.
— Вот заладил «на летную работу, на летную работу». На земле уже работать пора! А небо надо молодым уступать.
— Да и я, вроде бы, еще не стар.
— Ну, это тебе кажется. Все мы стареть не хотим, все хорохоримся, а время идет, и никуда от этого не денешься.
Я вышел из кабинета. Домой идти не хотелось, зашел в кафе, что возле самого аэропорта, и заказал двойную порцию пельменей. Вскоре ко мне подошел Николай Иванович, которого я застал в кабинете директора.
— Не возражаете, если присяду рядом с Вами?
— Садитесь. Места не бронированы, — буркнул я. Настроение было ужасное, говорить ни с кем не хотелось.
— Как пельмени?
— Съедобные.
— Ну, тогда и я себе пельменей закажу.
— Света! — позвал он официантку, сделай мне порцию пельменей!
— Заказывайте двойную, — посоветовал я, — одной порцией тут, разве что, кота можно накормить.
— О! Николай Иванович! — воскликнула Света, официантка среднего возраста с пышной фигурой. — Надолго к нам? Давненько я Вас не видела!
— Да нет, Света, не на долго, вот пообедаю, и буду возвращаться к себе. Кстати, сделай двойную порцию, товарищ прав, а то мне еще лететь несколько часов.
— Пару минут, Николай Иванович! Вода уже кипит, сейчас пельменей брошу и будет готово.
— Я работал тут не так давно в объединенном авиаотряде, — пояснил он, обращаясь ко мне.
Николай Иванович посмотрел на меня, взгляд его серых, немного усталых глаз был спокоен и приветлив. Светлые волосы были слегка тронуты сединой, которая, почти не замечалась на светлом фоне. Его высокий лоб был расчерчен глубокими, но редкими морщинами, уголки губ рта чуть опускались вниз в несколько ироничной усмешке.
Ищите летную работу? — спросил он.
— Как видите.
— И на Ан-2 согласны?
— Согласен, не согласен — не летают уже Ан-2.
— Ну почему же? Это у них не летают, а у нас летают. Пойдешь ко мне пилотом на Ан-2? — он неожиданно перешел на «ты», хотя мы были едва знакомы.
— Это серьезно?
— Куда более чем серьезно. Есть работа. Настоящая работа для смелых мужчин. Полеты в сложных условиях, посадки на неподготовленные площадки и тому подобное. Работаем и за границей, причем пребывание там иногда бывает не совсем законно.
— Что, контрабанда? Наркотики? Оружие? Если так, то я с криминалом не связываюсь!
— Бог с тобой! О чем Ты говоришь! Никакого криминала. Мы обслуживаем экспедиции, которые занимаются исследованием аномальных явлений.
— Летающие тарелки, что ли?
— Ну, летающих тарелок пока не видели, но есть на Земле, так называемые, «гиблые места». Что происходит там — одному Богу известно. Летать приходится в такие дебри, по сравнению с которыми бермудский треугольник — просто райский уголок!
— И много таких мест на нашей планете?
— Хватает. Есть разные теории по этому поводу, но об этом потом. Работа как у летчиков-испытателей, но если там хоть знаешь, чего можно ожидать, то тут совершенно неизвестно с чем придется столкнуться. Отрабатываем с учеными различные теории и гипотезы, вникаем в суть проблемы, но все предусмотреть нельзя. Всякое бывает.
— Ну, что ж, я, пожалуй, соглашусь. А когда лететь?
— Да вот доедим пельмени, и полетим. Сколько тебе времени нужно, чтобы домашние дела уладить?
— Нисколько, с некоторых пор живу один. Да и квартиры нет, живу в общежитии.
— Раз так, то полетели. Лететь нужно на остров в океане. Он в 50 километров от материка, но на той стороне залива. Можно, конечно, вдоль берега идти, но горючего не хватит, да и напрямик, через море, на пределе дальности Ан-2.
— А приводная на острове есть?
— Есть, но не работает. Вот ЗИП для нее везем, спасибо Петровичу, выручил.
— И как же лететь, над океаном без радионавигационных средств? Как я понимаю, на Ан-2 радиосистемы ближней навигации нет.
— Нет, конечно! Тебе еще и РСБН1 подавай! Компас, карта, глаза и уши — вот все средства навигации!
— Не густо, а на воде ведь ориентиров нет! Чуть ветер изменится — и унесет к чертовой матери, в неизвестном направлении!
— Ну, к чему такой пессимизм. Пара радиомаяков2 на берегу есть, дальность не велика, но определиться со сносом сможем.
— А если потом ветер изменится?
— Возьмем поправку. Да не переживай, дойдем, не первый раз.
Я посмотрел в окно. Небо было ясным, ни одна тучка не проплывала над выжженной июльским солнцем землей. Пирамидальный тополь тянулся ветвями ввысь, листва не шевелилась, был полный штиль. Впереди меня ждало что-то новое, необычное. С точки зрения здравого рассудка, предложение, неизвестно откуда взявшегося Николая Ивановича, было полнейшей авантюрой. Времена героических полетов в никуда на допотопных машинах, без средств радионавигации, давно закончились. Сейчас ни один экипаж не вылетит без соответствующего обеспечения маршрута. Но в далеком детстве, зачитываясь книгами о перелетах Чкалова, Экзюпери, я не мечтал об автопилоте и радионавигационном оборудовании, я не грезил командами авиадиспетчеров, отслеживающих каждый мой шаг. Воображение мое рисовало те далекие времена, когда успех полета зависел только от мастерства пилота и его интуиции, когда ему не на кого было надеяться, кроме самого себя, когда каждый полет был шагом в неизведанное. Думал ли я, что буду дремать под мерный гул моторов, пока автопилот ведет машину по маршруту, и, услышав команду диспетчера об изменении эшелона3, послушно снижаться или набирать высоту? Но сейчас я был лишен и этого, я уже почти смирился с тем, что с летной работой придется навсегда распрощаться, я чисто автоматически обходил авиакомпании, более по привычке, чем в надежде получить летную работу.
1
РСБН — радиотехническая система ближней навигации, позволяет определить направление на радиомаяк и расстояние до него, действует до 400 километров.
2
Обычный радиомаяк отличается от РСБН тем, что по нему можно определить лишь направление, и действует на значительно меньшем удалении от него.
3
Для предотвращения столкновения воздушных судов существует эшелонирование по высотам, в зависимости от направления полета.