Не прошло и ста лет со дня появления первого португальского корабля в Индийском океане, как португальское владычество начало клониться к упадку. Ресурсов маленькой Португалии, как человеческих, так и материальных, не хватало на то, чтобы удерживать базы и крепости, разбросанные по всей Азии. Более сильные и богатые конкуренты (прежде всего англичане и голландцы) рвались на место португальцев, и путь им прокладывали путешественники и авантюристы. К их числу относился англичанин Ральф Фитч.
Фитч и три его спутника отправились в путешествие из Англии в 1583 году. Они добрались до Гоа — центра португальских владений в Индийском океане. В этом южноиндийском городе они были арестованы как шпионы и, очевидно, не без оснований, ибо у португальцев были достаточно веские причины не доверять торговым конкурентам. Одного из пленников вскоре выпустили на победу, так как он оказался художником, а местным иезуитам требовалось расписать церковь. Трем остальным удалось с помощью находившегося на португальской службе голландца Линсхотена бежать и после многих приключений пробраться ко двору Великого Могола, императора Акбара. Путь на восток продолжал один Фитч. В 1586 году он высадился в южнобирманском порту Бассейн, откуда проследовал в Пегу. Из Пегу он совершил трудное путешествие на север, в государство Чиенгмай. После возвращения в Пегу он побывал в Малакке и других портах Малайи, где собирал информацию о торговле с Китаем. Возвращался домой он тоже через Пегу. В 1591 году, после восьмилетнего отсутствия, Фитч приехал в Англию. Его родственники были весьма разочарованы, увидев путешественника живым и здоровым: будучи уверены в его смерти, они разделили его имущество.
Записки путешественников, подобных Фитчу, дневники итальянских торговцев, которые могли проникать и глубь португальских владений, пользуясь единством веры, первые путешествия английских кораблей вокруг спета и, наконец, измена голландца Линсхотена (того самого, что помог бежать из Гоа Фитчу), который бежал из Гоа в 1592 году и представил в Европе доказательства того, что Португальская империя дышит на ладан, — все это способствовало усилению действий голландцев и англичан, направленных на захват выгодных рынков.
Наконец, к началу XVII века создаются голландская и английская Ост-Индские компании и начинается вытеснение португальцев из Индийского океана и с островов пряностей.
Последний раз португальцы появляются как реальная сила в истории Бирмы именно в тот период. Воспользовавшись падением династии Таунгу, обессиленной бесконечными кровопролитными войнами с Сиамом, и очередным распадом Бирмы на несколько враждующих государств, португальский авантюрист де Бриту захватил южнобирманский город Сириам и основал там собственное царство, которое продержалось до тех пор, пока Бирма не объединилась вновь. В 1613 году царство было занято бирманцами и де Бриту был казнен.
С этих пор в списке путешественников, а также торговых и дипломатических агентов и шпионов фигурируют лишь голландские и английские имена. Если обстоятельства благоприятствовали, англичане делали попытки обосноваться в Бирме, строили там фактории, а то и просто захватывали временно какой-нибудь кусок бирманской территории. Не отставали от них голландцы и появившиеся вскоре в Южных морях французы. Южная Бирма нужна была им как база для продвижения дальше на восток, как порт, в котором можно было бы ремонтировать суда: ведь именно в Бирме растет лучшее для строительства кораблей дерево тик. И с каждым годом нужда в такой базе росла, потому что тот, у кого было больше баз в Индийском океане, имел больше шансов победить в затяжной войне между европейскими эскадрами: победив и вытеснив португальцев, их конкуренты перегрызлись между собой.
До самого начала XIX века Бирма почти не знала столкновений с европейскими державами, хотя с каждым годом расширявшиеся владения англичан в Индии все более приближались к ее границам. Угроза существованию бирманского королевства к началу XIX века была еще туманной, и бирманцы не могли ее оценить и осознать. Бирма, объединенная под властью династии Конбаунов, казалась непобедимой. Вот в эти годы там и побывал первый гость из России.
РАССКАЗ ПЕРВЫЙ
«МЫ ПОСЫЛАЕМ ТЕБЯ В ИНДИЮ…»,
ИЛИ ПУТЕШЕСТВИЕ
С НЕСКОЛЬКИМИ ЗАГАДКАМИ
И теперь тебя, Рафаила, мы посылаем в Индию, к сыну Шамираги. Поскольку отец твой, будучи на службе благословенного отца нашего, несколько раз был отправлен в Индию, мы и тебя для той же службы посылаем в Индию.
1
Свою книгу, изданную в Москве в 1815 году, Рафаил Данибегашвили начинает так:
«1795 года, Марта 15 дня, был я отправлен Грузинским Царем Ираклием в Индию по следующему обстоятельству: в Мадрасе жил богатый Армянин, который ежегодно присылал Ираклию подарки. Царь в вознаграждение пожаловал ему большую деревню Лори и крепость на оную послал через меня. Приехавши в Мадрас, я не застал онаго Армянина в живых: он умер за год до моего прибытия. Я вручил упомянутую крепость сыну его, находившемуся тогда в Мадрасе».
Итак, грузинский дворянин Данибегашвили (Данибегов) отправился в путь. В путь невероятно долгий по нашим меркам, но в то время в Грузии уже достаточно известный, обжитый тысячами торговых караванов а сравнительно безопасный.
Сначала была Турция. Данибегов не спешил. Он находил время полюбоваться видами, завернуть на поклонение к гробу Иоанна Крестителя и отметить При этом, что «над могилою, где стоит гроб, сооружена во имя Предтечи великолепная церковь, с хорошею колокольнею, который как по собственной красивой архитектуре своей, так и потому, что стоят на горе, представляют собою прекрасный вид».
Данибегов видел разрушенные землетрясением города на берегу Тигра, заглянул в Тигранакерт, посетовал на то, что жители в нем не любят ни пришельцев, ни друг друга, обратил внимание на то, что в Мосуле «женщин тамошних можно назвать красавицами». Был он и в Багдаде, о котором рассказал в своей книге довольно подробно, и прибыл наконец в Басру, лежащую на берегу Персидского залива.
В некоторых городах путешественник задерживался подолгу, другие пропускал, по крайней мере в своих описаниях, замечая лишь, что не почитал нужным оставаться здесь долго.
Любопытно читать сегодня эту книгу, особенно любопытно сравнивать ее с записками путешественников, отправившихся на Восток раньше Данибегашвили и после него. Кинта эта занимает промежуточное положение между лаконичными строками Никитина или Марко Поло и записками путешественников XIX века. У Никитина — деловитость, Документ. В городе имярек торгуют тем-то. Пути до следующего города столько-то дней. Битва, о которой стало известно, проходила следующим образом. Все это в книге Данибегова есть — она могла бы принадлежать перу раннего путешественника по торговым делам, если бы не частые отступления, не имеющие ценности для будущих торговцев. Земля интересует Данибегашвили именно как путешественника — зоркого, наблюдательного и находящего время поглядеть по сторонам, заметить любопытные обычаи, красоту окружающего мира или беды живущих в нем людей.
Индия Данибегова не Индия Никитина. Она уже частично покорена англичанами, и рвущиеся в нее и соседние земли европейцы хотят не только торговать, но и завоевывать.
Из Басры в Бомбей раз в месяц отправлялся пакетбот, доставлявший английскую почту в Индию. Однако Данибегашвили предпочел местный корабль, побывал 14 и Южной Аравии и лишь оттуда взял курс на восток, и Бомбей, который «может назваться славною Английскою пристанью».
Теперь, казалось бы, ничто не мешало Данибегову поплыть до Мадраса: ведь между ним и Бомбеем к тому времени уже существовало регулярное сообщение, установленное англичанами, которым принадлежали оба города. Но Данибегашвили опять не спешит. Он садится на английский корабль и отправляется на Цейлон. Явно чересчур долго путешествует по Цейлону, заезжает в город Манар, интересуется сбором жемчуга, а оттуда едет опять же не в Мадрас, а во французскую колонию Пондишери. К тому времени французы потеряли большинство своих колоний в Индии; да и Пондишери, и котором жило много французов, в те дни, когда там побывал Данибегашвили, был временно оккупирован англичанами. Некоторое время путешественник проводит в городе Транкебаре и лишь потом добирается наконец до своей цели — Мадраса.