Вопрос: Когда в последний раз ВВС США сражались в условиях высокой плотности средств РЭБ с использованием систем ПВО, возможности которых покрывали ВСЕ вызовы, связанные с новейшими американскими технологиями?
Ответ: Никогда. Фактически, ВВС США, возможно, даже ещё не усвоили, что они будут (не могут) сражаться вслепую, когда их командование, контроль и связь (C3) либо серьезно подорваны, либо полностью разрушены.
Вопрос: Когда в последний раз ВВС США сражались с противником мирового класса, который может приблизиться к ВВС США на театре военных действий или сравняться с ними как по качеству своих пилотов и самолетов, так и по их количеству?
Ответ: Никогда, начиная с Кореи.
Вопрос: Когда в последний раз ВВС США были развернуты на передовых или даже тыловых авиабазах, которые подвергались крупным атакам как со стороны ВС противника, так и со стороны залпов крылатых и оперативно–тактических высокоточных средств поражения, что привело к серьезному нарушению воздушных операций этого противника, массовым потерям личного состава и значительным потерям его самолетов?
Ответ: Никогда. После недавних наблюдений за довольно невпечатляющими характеристиками (ОК, неудачей) противоракетных систем Patriot против устаревших йеменских "Скадов" 1970‑х годов выпуска, возникает вопрос: что эта реклама сделает против залпа современных, малозаметных ракет, управляемых искусственным интеллектом и устойчивых к РЭБ, скажем, из 40 или 60 ракет? Как насчёт нескольких таких залпов?
Вопрос: Понимает ли г-н Очманек, что миф о малозаметности полностью развеян и что современные комплексы ПВО и усовершенствованные радиолокационные системы современных самолетов, таких как СУ‑30СМ, СУ‑35С или МиГ‑31БМ, могут видеть, отслеживать и сбивать любую “малозаметную” цель?
Ответ: Возможно.
Вопрос: Правильно ли эта группа RAND подсчитывает потери США в таком конфликте?
О. Нет. Любой, кто думает, что силы численностью около 800 хороших, но довольно обычных (или действительно плохих) боевых самолетов могут выступить против российских воздушно–космических сил поблизости от России и победить, либо лицемерен, либо некомпетентен. ВВС США с самого начала не смогут подавить российскую систему ПВО; скорее всего, произойдет обратное, ухудшение возможностей РЭБ и кинетики ВВС США.
Но более серьезная проблема здесь заключается в том, что математики здесь просто нет. Такого никогда не было с конца 1960‑х годов, и особенно сегодня, когда ВКС России (Воздушно–космические силы) развертывают поразительный набор оружия, как кинетического, так и электронного, включая лазерное оружие, способное значительно ослабить даже альфа–удар всех сил НАТО в Европе по России. В конце концов, воздушная война по–прежнему является неотъемлемой частью “большой войны”, которая в случае России и Китая велась бы в четырех областях: наземной, воздушной, космической и морской. Динамика такой войны будет зависеть в первую очередь от действий полностью интегрированных наземных, воздушно–космических и военно–морских сил, все из которых, в случае России, способны обычным способом отразить любую комбинацию угроз в непосредственной близости от России. Самолечение и в значительной степени пропагандистский характер исследования РЭНД стал очевиден, когда тот же Дэвид Очманек был вынужден признать в 2019 году, полтора года спустя, что военные игры РЭНД, которые натравливали Соединенные Штаты и их союзников на Россию и Китай, заканчивались катастрофой для “лучших боевых сил в мире” при большинстве сценариев. На самом деле, он признался:
Мы теряем много людей. Мы теряем много оборудования. Обычно нам не удается достичь нашей цели по предотвращению агрессии со стороны противника. В наших играх, когда мы сражаемся с Россией и Китаем, синим надирают задницу.16
Корпорация RAND, известная своим постоянным стремлением получить больше денег для Пентагона, до сих пор, по крайней мере открыто, не осознает простого факта реальной войны с серьезными противниками — уровня истощения. Проблема заключается не только в количестве теряемого персонала и оборудования, но и в скорости, с которой эти потери будут накапливаться. Постоянные ссылки на Вооружённые силы Соединенных Штатов, обладающие обычным превосходством над иракскими, талибскими или ливийскими силами, кроме тошнотворного повторения очевидного, ничего не дают для передачи масштаба реальных потерь военно–воздушных сил НАТО в случае столкновения с российскими средствами ПВО и военно–воздушными силами, в то же время имея дело с тем, с чем ни одна страна НАТО в целом, и США в частности, никогда не сталкивалась в новейшей истории — с непрерывными атаками на их аэродромы, центры РЭБ, инфраструктуру командования и контроля и силы на местах. Этот тип конфликта не имеет прецедента в военной истории США, и, к сожалению, это не та реальность, которую кто–либо из облечённых властью в США считает необходимым раскрывать американской общественности в целом — “лучшая боевая сила”, “скрытность” и другая американская военная мифология об исключительности должны быть сохранены любой ценой, поскольку ознакомление общественности с этой реальностью может иметь далеко идущие последствия для нынешних американских элит.