— Очевидно, так оно и было.
— То есть получается, что человек — что-то вроде волшебной палочки, — задумчиво произнесла я. — Можно поместить внутрь палочки драконью чешую или перья феникса, чтобы она действовала, но чтобы управлять силой демонов, необходимо поместить их в человека. Человек и есть волшебная палочка.
— Я не волшебная палочка, — проворчал Девон.
— Конечно же, нет, — успокоила я его.
Он пробежался пальцами по шву между плитками на потолке.
— Тьфу, следы повсюду, а это усложняет поиски.
— Но ты же найдёшь его? — спросила я.
— Конечно, конечно. — Он спрыгнул со стола. — Что это у тебя?
Ч ё рт.
— Ничего.
Девон схватил меня за руки и разжал мне пальцы. Пикси выпрыгнул на парту.
— Девон! Не надо. Не позволяй демону одержать верх.
Пикси перепрыгнул на другую парту. И ещё на одну. Девон рванул за ним, но я сильно пнула его по голени, что очень его замедлило. Окно было открыто, и я надеялась, что у пикси хватит ума, чтобы выпрыгнуть в него.
Девон метнулся вверх, но задел парту ботинком. Я бросилась к месту его падения, но его там уже не было. В мгновение ока он, передвигаясь с демонической скоростью, появился перед пикси, преграждая путь к открытому окну.
Пикси, мигая, взмыл в воздух.
— Девон! — закричала я. — Разве ты не помнишь, что он тебе не нужен? По условиям твоего соглашения пикси просто должны быть здесь в пятницу. Сегодня пятница. Отпусти его.
Глаза Девона сузились. Затем он бросился вперёд, и я бросилась вперёд, и… пикси пропал из поля моего зрения, а мы, сцепившись, упали на пол. Я посмотрела вниз на сжатые кулаки Девона и сглотнула. Мне даже в голову бы не пришло, насколько интересно лежать вот так, запутавшись с Девоном — я была слишком сосредоточена на том, что у него может быть в руках.
Но когда он разжал кулаки, там ничего не было.
Пикси сбежал.
Лицо Девона исказилось от ярости, когда он вскочил на ноги.
— Я его почти поймал!
Я схватила его за плечи и сильно потрясла.
— Девон! Я знаю, что ты всё ещё здесь. Поверь мне, ты можешь выйти вперёд. Или затолкать его на задний план, не знаю, какая метафора тебе нужна.
Мгновение тянулось. Целую минуту я держала Девона за руки, пока он смотрел мимо меня. Но на этот раз, когда он вернулся, то не стал показывать гримасу, будто его сейчас стошнит. Он просто помолчал, потом сморгнул и позвал:
— Кэм?
— Вот дерьмо, — сказала я. — Держишься ты не очень-то хорошо.
Наверное, это было не самое обнадёживающее высказывание.
— Я не понимаю, Кэм, — пожаловался Девон. В его зелёных глазах плескалось беспокойство. — Это больше не похоже на перетягивание каната. Не похоже, что мне приходится отталкивать его. Он словно… внутри моего мозга.
— Ну… так оно и есть.
Девон покачал головой, и прядь его чёрных волос упала ему на бровь.
— Нет, это ещё более странно. Это как… — Он сглотнул. — Это как если бы он был внутри меня всё это время. Как будто он часть меня, которая всегда ждала подходящего момента, чтобы выйти на первый план. Мы с ним как будто одно целое.
— Ничего себе.
Каждый раз, когда я думала, что разгадала уловки демонов, Эстахот находил новые способы повлиять на своего хозяина.
— То есть он вмешивается в твой разум, как какой-то суперзлодей? Заставляет тебя желать разрушить жизни десятиклассниц безо всякой на то причины?
Обезумевшее лицо Риз всё ещё стояло у меня перед глазами.
Девон покачал головой.
— Если бы для этого не было причины, то всё было бы очевидно.
Он подошёл ближе, и вдруг я почувствовала себя ужасно неуютно, словно попала в печь. Его взгляд… серьёзный или угрожающий? Зелёный оттенок исчез в тени.
— Более того, кое-что кажется сейчас довольно-таки хорошей идеей.
Я одёрнула футболку.
— Кое-что… вроде поисков феникса здесь, в школе? Он взорвётся, ты же знаешь.
— Кое-что вроде небольшого отдыха, а не спасения мира, — пояснил он. Девон положил одну руку на радиатор за моей спиной, а потом наклонился вперёд. — Знаешь, демон не владеет мной. А ведьма не владеет тобой.
— Ну, нет… но мы должны остановить её, понимаешь… Время уходит…
Он был очень близко, и вокруг нас опять запрыгали электрические разряды. Это же Девон, не так ли? Девон, ступивший на скользкую дорожку?
Он был очень, очень близко. Потом он запел низким бархатным голосом: «И лишь она спасёт меня, лишь с ней я невредим…»
Я не растаю. Я не растаю.