Слушая, делаешь первый шаг навстречу. Так что мое послание — это не философия, из которой вы можете сшить новомодное пальто и щеголять в нем. Это не доктрина в которой вы можете найти убежище от тревожащих вас вопросов. Нет, мое послание — эго не просто вербальная коммуникация, это гораздо более рискованная вещь. Это смерть и возрождение — ни больше, ни меньше".
19 января 1990 года Ошо покинул Свое тело: в 1985 году спецслужбы США, тайно арестовав Ошо под предлогом нарушения иммиграционного законодательства, отравили его медленно действующим ядом.
Его огромная община в Индии по-прежнему является крупнейшим духовным центром в мире, местом, которое ежегодно посещают тысячи людей с тем, чтобы принять участие в медитациях, телесно-ориентированной терапии и программах творческого роста, или просто, чтобы обрести опыт пребывания в поле Будды.
Введение
Когда ночь полнолуния раскидывается над водами океана, то кто знает, где пределы тех чувств, что зарождаются в его волнах! Нечто похожее происходит, когда голос Ошо проникает в глубины сознания слушателя, — и кто знает, какие процессы духовного преображения начинаются там!
Шелест листьев раздается, когда ветер скользит сквозь крону дерева, но этот шелест рождается из столкновения, — столкновения ветра с листьями. Если вы сидите на берегу ручья, то можете услышать его мелодичное журчание, но этот звук возникает в результат столкновения воды с камнями. Мелодия вины возникает благодаря удару пальцев по струнам.
Используя все эти метафоры, Ошо подводит нас к Эк Омкар, к звуку Ом, как его услышал Нанак, подводит туда, где исчезают все удары, столкновения и коллизии, где исчезает сама двойственность, к точке, где элементарные частицы превращаются в вибрации… и эти вибрации звучат как Омкар. Этот звук Нанак назвал Сатнам, Настоящее, Истинное Имя. Это лишь намек, указание в сторону пространства, в котором исчезают все имгна, имеющие отношение к нашему миру. Остается только одна реальность: Омкар, звук Ом.
Эк Омкар Сатнам, только звук Ом — настоящее имя.
Голос Ошо помогает нам осознать разницу между реальностью и истиной. Там, где наука ищет истину лишь с помощью разума, а поэзия — с помощью сердца, там где пасуют и сердце, и разум, Ошо становится проводником к внутреннему опыту Нанака, опыту, в котором и разум, и сердце сливаются в единое целое, где исчезает дуализм науки и искуса ea, опыту, где мы входим в Омкар.
Мой собственный опыт позволяет сказать: когда голос Ошо звучит в нашей душе, словно шелест ветерка в листве, когда он падает в нас капля за каплей, как дождь из грозовой тучи, когда он проникает в нас как луч солнца, — тогда начинает прорастать доселе пребывавшее в спячке зерно осознания. Тогда распускается разноцветный, бесчисленных опенков цветок, которому можно дать любое имя. Он расцветает как Будда Гаутама, как Махавира, как Нанак.
Символы нужны для того, чтобы передать истину, которую трудно воспринять людям, живущим в этом мире. Слагаются саги и сочиняются притчи, которые пересказываются столетиями, с тем, чтобы служить указателями к реальности. Эти предания служат для пробуждения дремлющего духовного потенциала в человеке. Но когда создаются секты, видение, реальные ощущения резко сужаются; символы остаются, но их значение теряется. И тогда люди, бессмысленно жестикулируя, склоняются, как и прежде, перед всеми этими символами, — и остаются несчастными.
Если говорить без обиняков, то Ошо произвел революцию в мировом восприятии, революцию, которая позволит постичь суть каждого такого предания. Говоря о пут и Нанака к Эк Омкар, Ошо говорит тем самым и о множестве других духовных странствиях. Это может быть история о том, как Нанак пробыл три дня в реке, или история о потоке молока, выжатом из хлеба Лалу; или история о том, как Нанак согласился совершить намаз — мусульманскую молитву вместе в попросившем его об этом правителем-мусульманином; или история о священном камне Мекки — Каабе, который несколько раз переносился в ту сторону, куда указывали ступни Нанака. Каждое из этих преданий Ошо использует, чтобы указать нам направление, двигаясь в котором любой из нас может разбудить свой внутренний потенциал духовного преображения.
Ни одну истину нельзя познать, если не сделать ее своим непосредственным опытом, переживанием. Говоря о подобном опыте, я имею в виду, что всякий раз, когда я хочу понять Нанака, перед моим мысленным взором встает Ошо. Его слова указывают мне путь к месту, откуда я могу хотя бы на миг увидеть Нанака. И когда я хочу понять Кришну, т<> опять передо мной возникает Ошо, а затем с улыбкой исчезает за Кришной. Я слышу Его голос и молчание Будды, и в звоне ножных браслетов Миры.