Даже при упоминании о еще не родившемся дитяти, глаза Феди начинали излучать блеск, как когда-то, узнавая о нашем будущем малыше. Он радостно и восторженно готов был кричать об этом на весь мир, этого он не мог скрыть даже от меня. Да он и не старался. Жизненные уставы Томки видимо пленили его полностью, и он уже не задумывается о моих чувствах, он просто радуется своему счастью.
- Что замялся, договаривай – … прежде чем я умру, и смело продолжай.
Озадаченный моим спокойствием и всем сказанным Федор неуверенно продолжил:
- Пойми, мы пытаемся строить семью. Тома безумно хотела ребенка, я всегда мечтал… Я не люблю ее так, как тебя, но я безумно хочу стать счастливым отцом. Давай посмотрим правде в глаза – ты очень слаба… – Федор так и не смог сообщить мне лишний раз о моем нестабильном положении в этой жизни. – Я молодой мужчина… рано или поздно я все равно решился бы построить новые отношения, почему-же не сейчас? Тебе ведь не станет легче, даже если мы разойдемся и я откажусь от малыша… Да я так и не поступил бы никогда. Я тебя безумно любил и буду любить всегда, но позволь мне быть счастливым. Позволь счастливо прожить свою жизнь. Разреши соединить свою судьбу с судьбой Тамары. Нам нужно твое благословение, ведь по-другому мы никогда не сможем спокойно жить. Сашенька, любимая, скажи что ты не против, не лишай нас возможности прожить счастливо.
Я внимательно смотрела и слушала мужа. Мои чувства были смешаны и не понятны даже мне самой:
- Я не возражаю.
Было странно понимать, что эти слова я произношу достаточно честно. Я действительно ничего не имела против, но не потому, что я такая хорошая, а потому, что – плохая. Независимо от финала моей жизни, я была уверена в том, что этот мужчина мне больше не нужен. Он хочет быть счастливый без меня – отлично.
– Сашка, ты точно не возражаешь? Мне важно это знать.
Федор упорно настаивал на ответе, а мне с каждой минутой все тяжелее было дышать.
- Точно. Будьте счастливы. – Собравшись с силами я, глядя в некогда любимые серые глаза, добавила – Федь, оставь меня, пожалуйста.
- Саш, мы с Тамарой … Нам… Мне не хотелось-бы, что бы ты нас проклинала… Мне точно нужно знать, что ты не против, а то ведь мы… мы… никогда не сможем спокойно жить.
Как много слов. А сколько надежды и мольбы во взгляде. Мой муж все никак не может от меня отстать, он печется о своем безоблачном будущем, а я?
Мне многое хотелось ему сказать, но не было ни сил, ни желания, может быть, последние секунды своей жизни тратить на этого… я не знаю, кем он есть после всего, но точно не моим мужем:
- Я вас благословляю.
Желая остаться, наконец-то, наедине со своими мыслями я коротко, но максимально ясно отчеканила и отвернулась к стене.
- Спасибо, родная. Ты у меня самая лучшая.
Слова Федора были пропитаны облегчением и некой благодарностью, но почему-то от второй половины сказанного мне стало тошно. Как можно одновременно быть заботливым мужем и самой законченной свольчью-эгоистом?
Я почувствовала, как тяжелая рука на секунду коснулась моей головы, затем последовали удаляющиеся шаги и глухой стук двери. Видимо, полностью удовлетворенный моим ответом супруг, решили удалиться. Оставив, наконец, меня в покое.
Так, практически в полдень тридцать первого декабря, я попрощалась с прошлым. Я его отпустила, а оно меня.
Несмотря на не покидавшее сумасшедшее удушье и давшую о себе знать с новой силой боль во всем теле, мне однозначно полегчало.
Они предали меня – Тамара и Федя за моей спиной, да что там, в моей квартире за стеной, занимались сексом, в то время как я не знала – доживу ли до утра. Они планировали свое будущее, в то время как мне было противно мое настоящее. Они изо дня в день ждали, что я наконец-то отдам Богу душу, которая должна была бы переселиться в их ребенка, а я молила всех святых и не святых, чтобы освободили меня от нее. Они просто пытались жить, а я – старалась умереть.
Я не должна на них сердиться, ведь они просто стали заложниками ситуации. Если бы я не заболела, Федор вряд ли позарился бы на Тому, а она и дальше моталась бы со мной по стране в поисках отца своего ребенка. Если бы я смогла родить нашего ребенка, моя жизнь была бы совершенно другой. Если бы…
- Стоп!
Мне пришлось остановить саму себя, чтобы в этих дебрях «если-бы» да «ка-бы» не потеряться:
- Я должна перестать анализировать. Я отпускаю прошлое. Я живу лишь настоящим. Я достойна счастья. Я буду жить. Назло врагам. Я буду жить. Я буду счастливой.
Я специально громко и четко произнесла каждое слово, чтобы еще раз осознать всю важность моего решения.
- Браво!
За моей спиной раздались аплодисменты.
- Я была уверена, что одна.
- Еще бы. Как и я уверен в том, что ты никогда бы не произнесла того, что так уверенно твердила минуту назад, зная, что тебя кто-то слышит.
- Это почему?
- Потому что до сих пор ты и сама себе боялась во всем этом признаться, не то что кому-то.
- И снова вы, Павел Олегович, правы. Я просто вынуждена это признать.
- Попробовала бы только не признать. Кстати, я ведь не просто так зашел. Я зашел пригласить тебя на встречу Нового года.
- Смешно.
- Почему, не вижу в этом ничего смешного. По графику, сегодня моя рабочая ночь, так что же нам сможет помешать встретить Новый год вместе?
- Павел, вот скажи мне, пожалуйста, тебе действительно больше не с кем встретить Новый год, кроме как с калекой?
На самом деле я так не думала. Предложение Павла безумно обрадовало меня, но я не смогла просто поблагодарить его. Мне страшно не хотелось быть одинокой этой ночью, но я не желала, чтобы Павел, повторял мои ошибки. Он не должен жертвовать собой, только чтобы сделать приятное мне.
- Не с кем.
Коротко и ясно, не утомляя меня и себя излишними объяснениями, Павел исчез так же быстро, как и появился.
Он стал для меня лучиком света в абсолютной темноте. Только этот человек, не отрекся от меня, а старательно делал мою жизнь, да и меня, лучше.
- Александра Валентиновна?
Я наблюдала прекрасный закат, когда меня потревожил незнакомый голос.
- Да. – Обернувшись на голос, я поняла, что не только он мне не знаком. – А кем будете вы?
- Я буду вашим стилистом, косметологом, визажистом, в общем, я здесь для того, чтобы сделать вас немного счастливее.
- А кто сказал что все это сделает меня счастливее?
- Я.
Совсем юный и чересчур слащавый парень, показался мне очень дерзким, чем очень порадовал. Впервые за долгое время, меня не жалели и не сюсюкали, а общались на равных.
- Хорошо. Тогда поставим вопрос по-другому – Кто пригласил вас стать моим феем?
- Разве это важно? Радуйтесь, что пригласили.
Манера его общения меня просто поражала, а он тем временем уже активно располагался в моей палате.
- Но я пока не уверена, что стоит радоваться. Судя по вашему тону, вы не горите желанием сделать меня счастливее.
- А вы не судите, а спокойно сидите.
Поняв, что натурального блондина не пронять, я послушно покорилась, тем более догадывалась – от кого достался такой «подарочек».
- Я буду сидеть, конечно, вот только боюсь, что та поза, в которой я буду сидеть, будет не совсем удобна для вашей миссии.
- Это уже мне решать – что удобно, а что не совсем.
С огромным трудом я привстала, чтобы присесть опиравшись спиной на спинку кровати.
Полностью отдавшись в руки профессионала, я ни на секунду об этом не пожалела, когда пришло время принимать работу.
В зеркале я увидела довольно симпатичную женщину. Макияж действительно был профессиональным и подчеркивал все мои немногочисленные достоинства, ловко пряча огромное количество недостатков. На меня из зазеркалья смотрела немного уставшая, но с ярким блеском в глазах девушка; более худая, чем хотелось, но даже в этой худобе сегодня было что-то прекрасное. На плечах красовалось белоснежное манто, а под ним черная вязаная туника с высоким горлом.