Андрей отвез машину в гараж, расположенный в подземном этаже дачи, и вернулся.
— Андрей, ты сможешь организовать шашлыки? — спросил его Леонид.
— Не волнуйтесь, я знаю обязанности шофера во время пикников, — успокоил его Андрей.
— Может быть, ты и катером умеешь управлять? — с усмешкой спросил хозяин дачи.
— Приходилось… У моего шефа отличный катер, — ответил Андрей.
— Да ты просто незаменим. И пока ты мне нравишься, а там посмотрим. Но, скорее всего, я возьму тебя на работу, — сказал Леонид.
— Ну, для этого нужно, чтобы вы понравились мне. А кто вам сказал, что вы мне нравитесь? — спокойно спросил Андрей, засунув руки в карманы джинсов. А потом неторопливо поправил покосившийся железный прут в конструкции из арок, оплетенных виноградом и создающих тенистую галерею, внутри которой стояли лавочки для отдыха.
— Преображенский что-то задерживается. И, пока его нет, мы можем немного искупаться, — предложил Леонид, сделав вид, что не расслышал слов Андрея.
Виолетта быстро скинула босоножки и, не дожидаясь спутников, стремглав вылетела за ограду дачи и, осуществляя свою мечту, пронеслась по крутым ступенькам лестницы, ведущей от дачи к расположенному внизу песчаному пляжу. На ходу она расстегнула пуговицы на длинном, до щиколоток шелковом пестром платье, приталенном, с расклешенной юбкой, и теперь его полы, словно крылья, трепетали у нее за спиной.
На нижней ступеньке лестницы она неожиданно для себя оглянулась и, увидев, что Андрей, с улыбкой глядя на нее, спускается вслед за ней, сбросила платье на песок и, пробежав по горячему песку, в котором увязали ноги, бросилась в воду, подняв фонтан брызг.
Леонид что-то кричал ей вслед, но она не хотела его слышать. Целый день мучений стоил того, чтобы сейчас очутиться здесь, впитывая в себя живительную влагу и чувствуя легкость и свободу. «Как жаль, что я не родилась рыбой, — думала Виолетта, — у меня не было бы никаких проблем, я целыми днями плавала бы и наслаждалась жизнью, голубым небом, зелеными водорослями, приятно касающимися тела, белой пеной волн и наблюдала бы за несчастными двуногими, которые жарятся на желтом песке и окружают себя дорогими вещами, ограничивающими их свободу, и трясутся над ними, А что нужно для счастья? Простор и свобода». Виолетта доплыла до песчаной отмели и встала посредине реки, глядя, как Андрей и Леонид подходят к воде. Они были одного роста и приблизительно одного возраста, и поэтому так отчетливо была видна разница между ними. Рядом с загорелым стройным телом Андрея, которое, казалось, состояло из одних прекрасно развитых мускулов, животик и бедра белокожего Леонида, грузно трясущиеся при каждом его шаге, были особенно заметны. Андрей все так же спокойно вошел в воду и, пройдя несколько шагов, нырнул, вынырнул через несколько метров и легко поплыл ровными саженками. Вскоре он вылез из воды неподалеку от Виолетты и лег на песок отмели, задумчиво глядя в небо на быстро бегущие облака. Голубые волны захлестнули его, становясь прозрачными на его груди, и снова темнели, падая в реку.
Леонид долго стоял на берегу, пробуя воду кончиками пальцев. Потом осторожно зашел в воду и, набрав в ладони воды, стал тщательно поливать себя — плавать он не умел. Потом он вышел на берег и лег на песке, аккуратно подстелив широкое махровое полотенце.
Над Виолеттой и Андреем, расположившимися на отмели, с криком пронеслась белая чайка и, камнем упав в воду, снова взмыла в высоту с серебристой рыбкой в клюве.
— Я иногда завидую птицам, их свободе и беззаботности. Мне кажется, если бы люди жили так же, заботясь лишь о самом необходимом, они были бы счастливы. Я стараюсь жить так, но у меня ничего не получается, — произнес Андрей. — Но зачем я все это вам говорю?
— Мне кажется, вы говорите это потому, что я могу понять вас. Я сама только что, когда плыла, жалела, что я не рыба. Я думаю, что тогда могла бы быть по-настоящему счастлива, — поддержала его Виолетта.
Андрей приподнял голову и, закрываясь рукой от солнца, пристально посмотрел на Виолетту.
— По-настоящему счастлива? — переспросил он. — А что, эта шикарная дача, машина, а также богатый муж, сорящий деньгами направо и налево, и роль красивой безделушки, которую вы при нем играете, разве все это не делает вас по-настоящему счастливой?
— Мне показалось, что мы с вами понимаем друг друга, но, как выяснилось, мы говорили о разном. Я, конечно, счастлива с моим мужем, но не из-за машины и дачи. Ведь не это главное, — возразила девушка.
— А что главное? — резковато спросил Андрей, садясь на песке. — Что?
— Главное то, что он любит меня. И я люблю его. Это дает мне счастье.