Виолетта вышла из дворика, заперев за собой калитку. Она прошла через парк и, найдя телефонный автомат, набрала Танин номер. Слава Богу, Таня была дома.
— Привет, Виолетта! — закричала Таня, услышав знакомый голос. — Ты куда пропала? Про тебя ходят самые невероятные слухи!
— Таня, я бы хотела поговорить с тобой, — начала было говорить Виолетта, но Таня перебила ее:
— Приезжай немедленно. У меня и поговорим. Мы тебя ждем. Адрес знаешь? — спросила она.
— Знаю, — ответила Виолетта.
Она как-то заходила к Тане за конспектами.
— Вот и прекрасно. Сейчас пошлю одного бездельника купить что-нибудь к чаю. Короче, все. Ждем. — Таня повесила трубку, и Виолетта услышала короткие гудки.
Она даже не успела сказать Тане, зачем она ей звонила. И, похоже, у нее кто-то живет. Так что, вероятно, остановиться у нее будет невозможно. Но не может же она заставлять, чтобы ее ждали? И, может быть, Таня что-то сможет ей посоветовать? Так или иначе, а выхода у нее нет.
Виолетта доехала до набережной и зашла во двор дома, выходящего фасадом на реку. Во дворе, застроенном детским городком, раздавались звонкие крики детей. На лавочках около подъезда сидели старушки, увлеченно разговаривая о болезнях, а потом, спохватываясь, вспоминали о внуках и испуганно крутили головами в поисках своих сорванцов. Девушка остановилась у подъезда, отыскивая на таблице номер нужной ей квартиры.
— Виолетта! — перекрывая детский гомон, донесся до нее откуда-то сверху Танин голос.
Виолетта запрокинула голову и увидела, как на одном из балконов стоит Таня и машет ей рукой.
Виолетта поднялась по лестнице. Она не успела позвонить, как на пороге квартиры возник Николай, их с Таней однокурсник, и пригласил ее в квартиру. Курс, где учились молодые люди, давно знал, что Таня с Николаем встречаются. Они влюбились друг в друга с первого взгляда еще на вступительных экзаменах и с тех пор сидели вместе на лекциях и практических занятиях, ходили вместе на вечеринки, но о свадьбе не помышляли. Все привыкли к их отношениям как к чему-то само собой разумеющемуся и перестали даже шутливо подтрунивать над их нежеланием создавать семью. Поэтому Виолетта была очень удивлена, когда увидела Николая в майке и спортивных домашних трико с пузырями на коленях.
— О, наконец-то добралась. Заходи. А то эта мадам скучает в моем обществе и все выбегает выглядывать тебя с балкона, — сказал он и добавил: — Правильно делал, что не хотел на ней жениться. Ноет и ноет.
— Еще бы с тобой не скучать. Зануда из зануд. — Из комнаты показалась Таня, и Виолетта еще больше удивилась, заметив, как округлилась ее талия. — Более скучного мужа и более нудного положения, чем у меня, придумать трудно.
Однокурсники провели Виолетту в комнату. Таня шла, переваливаясь, как уточка, неся впереди выпирающий животик.
— Я всегда боялась замужества и материнства, — поглаживая живот, произнесла Таня. — И вот влипла. Да еще с двойней. Обещают преждевременные роды, так что уже скоро. Но ты рассказывай о себе. Где ты, что?
— Я и не знала, что вы поженились, — растерянно сказала Виолетта.
— Ты бы подольше пропадала. Как раз подоспела бы к родам, — сказал Николай, обнимая жену. — Она и так тянула как могла. Наверное, надеялась, хоть и учится в мединституте, что беременность рассосется. Скрывала дуреха до последнего. И стала от меня прятаться. Я ей звоню, а она отговаривается от свиданий занятостью. Когда я заметил и приволок ее в ЗАГС, она была уже матроной с животом. Там, наверное, все подумали, что я — подонок, не желающий жениться, которого родственники невесты наконец-то взяли за горло.
— Но ты ведь сам говорил, что не хочешь семью, что тебя привлекает только свободная любовь, — возразила Таня, прижимаясь к мужу. — Не могла же я повиснуть у тебя на шее, как героиня бульварного романа, которую бросают беременную.