*
Школа была сильно повреждена, и ей оставалось только надеяться, что большая часть учеников, что не участвовала в сражении, смогла укрыться в безопасных частях здания. Профессора она так и не встретила и старалась не думать, что их задумка с Исчезательным шкафом закончилась не так, как хотелось бы. Даже Воландеморт и Гарри были не в порядке. Первый со странным, почти разочарованным выражением лица смотрел на поверженного врага, второй был определенно мертв. Толпа безмолвствовала.
Хагрид ринулся к телу Поттера, и никто не остановил его. Ей хотелось, чтобы все это просто прекратилось, но чертов Лорд открыл свой рот и начал хохотать. Пожиратели подхватили его смех, где-то вдалеке послышался вой оборотня, как будто сегодня было полнолуние. Дамблдор стоял на крыльце и обескуражено смотрел на Мальчика-который-не-выжил. Она думала, что сейчас он либо расплачется, либо атакует Воландеморта, но вместо этого директор посмотрел прямо на неё. Гермиона смутилась и подошла ближе.
— Мисс Грейнджер, вероятно, я допустил ошибку. Я не отдал мальчику Воскрешающий камень. Признаться честно, я несколько привязался к своим видениям, — он посмотрел на неё печально, она почувствовала отвращение. — Этого нельзя допускать. Пророчество должно исполниться.
— Боюсь, уже несколько поздно…
— Ваша задача — передать информацию, — какая знакомая фраза. — Надеюсь, вы понимаете, что это необходимая мера.
— Что?
— Авада Кедавра.
Испугаться она не успела, как и защититься. Миг, и вот она уже лежит в своей кровати в скромных, но все же преподавательских комнатах. Гермиона чувствовала легкий недосып, адреналин кипел в венах, как запоздалая реакция на собственную смерть, а логика подсказала ей, что сейчас пять утра, но вот навряд ли четырнадцатое января. Мысли закружились в пляске безумия, её обуял гнев. Она ворвалась в кабинет директора в распахнутом халате и с торчащими во все стороны волосами, явно заставая его врасплох.
— Вы убили меня! — температура в комнате мгновенно упала до нуля, стекла в многочисленных окнах задрожали. — И вы знали, что это сработает!
— Мисс Грейнджер, успокойтесь и объясните толком.
— Я не могу умереть? Почему? Я же не в петле. И почему вы не сказали мне?
Дамблдор откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе, разглядывая её в задумчивости.
— Видимо, была веская причина, почему я поступил так.
— Более чем! Воландеморт убил Гарри, мы проигрывали.
— Вот как, вам надо все мне объяснить.
— Не раньше, чем вы объясните мне.
Директор ещё раз смерил её взглядом, но сдался.
— Формально, вы все ещё в петле. Если бы это было обычное перемещение во времени, как при использовании маховиков, смерть более поздней копии не приводила бы к парадоксу, — его тон был сухим и деловитым, как будто он объяснял очень скучные вещи. — Но ваш разум, и прежний, и новый, заключен в одну и ту же оболочку, которая должна дожить до определенного момента во времени, чтобы замкнуть цикл.
Как ей ещё не снится это проклятое четырнадцатое января в кошмарах.
— На самом деле это даже не путешествие во времени в строгом смысле, это скорее сигнал в прошлое, формирующий цикл, где определены только точки входа и выхода, но не сами события. Я был удивлен, что осуществить это оказалось проще, чем классическое перемещение. Все упиралось только в силу магии, вложенной в артефакт.
— Четыре года, — Дамблдор согласно кивнул на её слова.
— Но внутри петли ваше состояние нестабильно. Если вы погибните, вас может откинуть на сутки или на неделю, а может и к самому началу. Поэтому пользоваться этой «возможностью» можно только в самом крайнем случае. Поэтому я не считал нужным сообщать вам об этом. Сами подумайте, на какие необдуманные шаги вас могли бы подтолкнуть эмоции.
— Люпин… — как жалко звучит.
— Это был бой, мисс Грейнджер, если бы вы переписали день, думаете, никто бы не погиб? Или вы бы предпочли предпринимать попытку за попыткой, пока не получили идеальный результат?
— Это свело бы меня с ума, — она схватилась за голову. — Я думала, вы заперли меня в петле на день, а вы заперли меня на четыре года!
Она сорвалась на крик, и сама испугалась этой вспышки. Пришлось сесть в кресло и хотя бы попытаться взять себя в руки.
— Мерлин, мисс Грейнджер, не делайте из меня большего злодея, чем я есть. Я сам проходил через все это и вовсе не желал вам таких мучений. Вы уже почти закончили цикл, и если бы не внезапная смена курса политики Воландеморта, то даже не узнали бы всю серьезность своего положения.
— Какая неудача, — хотелось язвить в манере профессора. — Снейп. Он знал?
— Нет.
— Но вы приставили его ко мне. Какие у него были инструкции?
— Убить вас, если ситуация выйдет из-под контроля.
— Чтобы я якобы не попала в руки Воландеморта, — Гермиона расслабилась и почти повторила позу Дамблдора. — Неудивительно, что он так неоднозначно ко мне относился. Почему вы не сказали ему? Или его благоразумия вам тоже было недостаточно?
— Чем меньше людей знает о тайне…
— В вас вообще нет сострадания? Мы же не бездушные исполнители, не ваши марионетки, мы люди!
— Мисс Грейнджер, я и так стремлюсь уменьшить ущерб всеми доступными мне способами. Давайте выиграем войну, а потом можете осуждать меня сколько вам будет угодно.
Она подавила рвущиеся из горла слова и медленно выдохнула.
— Воскрешающий камень важен.
Гермиона вернулась в спальню, чтобы ещё немного полежать перед занятиями, которые вряд ли отменят, чтобы не поднимать панику среди учеников. Можно было бы сходить на завтрак, но есть и, тем более, встречаться с кем-либо совершенно не хотелось. Она откинулась на подушки и закрыла глаза. Все её душевные метания, все чувства и попытки как-то повлиять на ситуацию оказались такой чушью. Она опять была не более чем инструментом для достижения высшей цели. Теперь стало ясно, почему Дамблдор так активно вводил её во внутренний круг и вообще посвящал в кучу деталей. По крайней мере, он действительно делал все возможное и подстраховывался.
Наверное, стоило бы уже принять свою роль и смириться, как Снейп, но, судя по его поведению, он тоже справлялся так себе. С другой стороны, можно порадоваться, что ничто человеческое ему все же не чуждо — вряд ли бы он так выходил из себя, если бы ему было плевать на все. Как, должно быть, неуютно, когда кто-то практически вешается тебе на шею и заявляет о бесконечном доверии, а у тебя приказ устранить его при случае. Гермиона глухо рассмеялась. Слава Мерлину, хоть в любви ему не призналась.
*
День шел своим чередом, уроки она вела на автомате, по памяти. Гарри долго беседовал с директором. Орден был поднят по тревоге незадолго до отбоя, все охранные системы активировали. Когда метлу занесло, и её накрыло стеной огня, кроме боли Гермиона отчетливо почувствовала привычное глухое раздражение.
Выстроить пусть не идеальный, но вполне работающий сценарий было реально. Её откинуло на несколько дней назад, и она имела больше времени на подготовку. Но вселенная, или мировое равновесие, или что там решало, кому жить, а кому умирать, вдруг ополчилось на неё. Оказалось, что её спасение в первом варианте битвы было практически чудом, потому что в последующие попытки все заканчивалось обрушенным потолком, шальным заклинанием или банальным проигрышем в дуэли с несколькими противниками. Она так и не смогла увидеть, побеждает ли Гарри после её вмешательства.
У них катастрофически не хватало людей, все её планы шли прахом, и в такие моменты Гермиона допускала крамольную мысль, что Дамблдор мог бы не упираться в пророчество и просто попытаться убить Воландеморта самостоятельно, раз уж все его крестражи были уничтожены. Но если бы он проиграл, а она выжила в той битве, то даже не знала бы, что может переписать историю.
Наконец до неё дошло, что нужно просто вычеркнуть саму себя из сражения и тем самым спастись, пусть это и будет выглядеть трусостью. Она искала укромный уголок в замке, подальше от творящегося безумия, и нашла Снейпа. Он лежал на полу, незряче уставившись в потолок, и его лицо не выражало абсолютно ничего. Несколько трупов Пожирателей неопрятными черными кучами валялось неподалеку. Гермиона схватилась за голову руками и пыталась убедить себя, что «исход войны важнее любых личных причин», но чувствовала, что совершенно точно не справляется. Гарри так и не поднялся, Дамблдор погиб — Воландеморт вовсе не собирался давать ему честный бой. Что-то глобально шло не так.