— О, Коль, — выдавил из себя Голд, — что же я наделал?
Но тут произошло кое-что, прервавшее его мрачнейшие размышления. Густой серый туман накрыл весь Сторибрук. Прежде чем Голд увидел его, он его почувствовал: прилив магии, дотоле ему неизвестной, но крайне сильной. Не было ни капли сомнений в том, что враг сделал первый ход. Настало время подумать над ответом.
— Ну что же, — задумчиво проговорил Голд, — игра началась.
***
Генри Миллс стоял посреди главной улицы Сторибрука и смотрел в сторону удаляющихся Голда и Колетт. Коль вызывала у него противоречивые чувства: с одной стороны он был обеспокоен её появлением, потому что учитывая обстоятельства, её присутствие могло только всё осложнить и помешать его операции, с другой стороны, он был искренне рад её видеть. Вероятно, у неё был свой план, возможно, хороший план. «Это моя война, » — было сказано решительно. И на самом деле это была её война. Но почему он, Генри Миллс, не мог помочь ей? Его добрый приятель Роланд, кажется, знал почему. Об этом ему было только что сказано. Роланд недружелюбно смотрел на Эмму Свон, явно не желая ни во что её посвящать, но только Эмма Свон из 2015-го была им нужна, так же, как и Реджина, и Зелена, и Ноланы с Киллианом. Объединение усилий — залог успеха.
— Полагаю, нам стоит пройти в офис шерифа, — любезно улыбнулся Генри Эмме, — на улице говорить и правда неудобно.
— Ладно, — согласилась всё ещё шокированная Эмма, переводя взгляд с Генри на Роланда и обратно, чаще задерживаясь на Генри, — следуйте за мной.
В офисе шерифа Генри, Роланд и Эмма расселись за столом. Генри чувствовал себя преступником. Это ощущение подкреплял взгляд Эммы.
— Полагаю, стоит позвать всех сразу, чтобы не повторять сотню раз, — с улыбкой предложил Генри.
— Да, — отозвалась Эмма, — хорошо.
Она поднялась, достала телефон и сделала три звонка: сначала Девиду, потом Реджине, а потом Киллиану. Всем сообщалось только о прибытии Роланда и Генри и новом враге. Эмма почему-то совершенно забыла о Коль.
В течение двадцати минут подтянулись Мэри-Маргарет, Дэвид, Реджина и Крюк. При виде Реджины Генри и Роланд не смогли сдержать улыбок.
— Это… — начала было Мэри-Маргарет.
— Да, — коротко бросила Эмма.
— Да-да, — будничным тоном подтвердил Генри
— Я… Генри, — неуверенно улыбалась Реджина, — Роланд…
Они синхронно поприветствовали её, помахав рукой.
— Ладно, — протянул Крюк, — так в чём проблема на сей раз? Почему вы тут?
— Голд… — сказала Эмма, — Голды сказали, что некто может испортить будущее, угрожая нам в настоящем.
— Голды? — переспросил Дэвид. — В смысле?
— В смысле ваш мистер Голд и Колетт из нашего времени, — пояснил Генри.
— Колетт? — продолжила череду бессмысленных вопросов Мэри-Маргарет, — маленькая Колетт?
— Ну, уже не такая маленькая, — усмехнулся Генри.
Он почувствовал, как напрягся Роланд, когда речь зашла о Коль, а ещё его перехватил взгляд, полный печали, безысходности и … ярости. Что Синдальт сказал ему?
— В общем, так, — произнес Генри и сложил руки перед собой, — есть некто Синдальт. Он — Повелитель Времени и собиратель магии. В нашем времени он причастен ко многим трагедиям и к гибели многих людей. Большего говорить я не в праве. Здесь он потому, что ему нужен Тёмный маг, а его он получить не должен.
— Одним словом, ему нужен Голд, — сказала Реджина и скрестила руки на груди.
— Да, — кивнул Генри. — Но если Голд умрёт, то многие важные и нужные события просто не произойдут. Даже представить боюсь, куда буду возвращаться в этом случае. Однако, есть и ещё кое-что.
И тут Роланд с силой пихнул его локтем в рёбра так, что у Генри даже дыхание перехватило.
— Что? — возмутился Генри. — Им нужно знать!
— Нет, не нужно, — хрипло вымолвил Роланд. — Всё очень просто: этот человек и пальцем не должен коснуться кого-либо из Голдов. Всех Голдов. Это всё, что нужно знать.
Генри наградил Роланда долгим задумчивым взглядом и молчаливо согласился. После, заставив всех сесть, Генри рассказал всё, что знал о Синдальте: о его прибытии в Сторибрук, о магическом песке, о пагубном влиянии на неокрепшее сознание сторибрукских подростков, немного и уклончиво — о гибели Румпельштильцхена, и о поисках Синдальта. На некоторые вопросы приходилось отвечать по несколько раз, но Генри всё терпеливо выдержал. Ближе к вечеру, когда почти все разошлись, Реджина предложила ему с Роландом задержаться у неё. Такое же предложение поступило и от Эммы, но они отказались, уговорив шерифа оставить их в участке.
— И где же вы будете спать? — веско спросила Реджина. — В тюремных камерах?
— Да, — улыбнулся Генри, — они удобные. Я к ним уже привык.
Увидев ужас на лицах своих мам, Генри поспешил успокоить их, сославшись на плохое чувство юмора.
— Почему ты не дал мне рассказать про Коль? — спросил Генри у Роланда, когда все окончательно разошлись. — Это очень важный факт, между прочим.
— Это ей решать, — отрезал Роланд, — и только ей. Ты не смеешь говорить об этом.
— Роланд, она слаба. Уязвима. Она может всё испортить.
— А кто, если не она? — вскипел Роланд. — Ты? Ты-то как планировал это сделать? Прийти сюда и заставить всех своих родственников разбираться с твоими проблемами?
— Ты так же бесполезен, как и я. И ей ты помочь не в состоянии.
Роланд рванул к Генри, вцепился руками в края его куртки и припечатал к стенке. Лицо его покраснело от гнева.
— Не смей ничего говорить о ней, понял?
— А иначе что? — усмехнулся Генри. — Побьёшь меня?
Роланд сжал руку в кулак и с силой ударил им в стену. На костяшках пальцев выступила кровь, но ни крови, ни боли Роланд не замечал. После он просто отпрянул от Генри, подобрал свои вещи и двинул к выходу.
— Роланд, куда ты? Куда, а? — крикнул вслед Генри, пытаясь остановить, и когда ему не удалось, добавил: — Пошёл ты, Роланд. Пошёл ты.
***
Всё шло по его плану. Девочка пришла следом за ним. Даже если ничего не выйдет конкретно с ней, то у него всегда есть второй шанс с её отцом. В этот раз он не проиграет. Конечно, сомнения по поводу вовлечения в игру мистера Голда были, но, не взирая на риск, он был его счастливым билетом. Голд был слабостью девочки. Ради него она на всё пойдёт. Ради него и всех остальных. Было в ней это — отвага, жертвенность с легкой примесью безумия. Отчаянная душа, да ещё и любящая. Величайшая слабость всех людей — любовь, ведь когда люди любят, они неизменно убивают любимых. Любимых убивают все и всегда. Бывало, к Бритте попадали дети, приходившиеся друг другу братьями и сестрами. Чтобы раскрыть их потенциал, Бритта играла на их чувствах друг к другу. Говорила братику, что убьёт сестричку, если тот не сделает что надо, а потом то же самое говорила и сестричке. Конечно же, в итоге умирали оба, а Бритта получала желаемое быстрее обычного.
— Любимых убивают все, — говорила Бритта. — Убивают из благих побуждений. Любовь — самое страшное оружие. Она и сила, и слабость. Главное правильно разыграть эту карту, Синдальт.
Он навсегда запомнил эти слова. Потому радости его не было предела, когда он отыскал в этом мирке, в его мирке, Тёмного и обнаружил, что Тёмный женат, что у Тёмного есть дочь. Милая, умная девочка… И, конечно, план сам собой родился в его голове. Он поймал девочку и заставил её отца сдаться. И вот его рука на горле юной красотки, кинжал зажат в другой, как вдруг девчонка оказывает сопротивление, лишает его равновесия, используя непонятно откуда взявшуюся магию, ошпаривает его. Кинжал Тёмного упал на землю, а ему пришлось спасаться бегством. К его величайшему сожалению, Тёмный в той потасовке погиб, добыча ускользнула. Но сейчас всё будет иначе.
Синдальт сел на землю посреди сторибрукского леса и начал читать очень сложное и длинное заклинание. Он читал его несколько часов кряду, пока оно не вошло в силу и по городу не распространился густой серый туман. После этого он перешёл к подготовке своего убежища. Пока всё шло согласно плану.
***
Роланд Гуд ушёл от своего приятеля Генри Миллса в расстроенных чувствах. Он понял, что не может полностью доверять ему. На самом деле он никому не мог доверять. К Роланду вернулось старое чувство гнетущего одиночества, преследовавшее его с самого детства и оставившее его лишь однажды, и то ненадолго. Но он готов был умереть за это ненадолго. Всю ночь Роланд пробродил по улицам Сторибрука. На них он и застал серый туман, необычайно плотный. Роланд не мог рассмотреть собственные пальцы. Он попытался занять наиболее безопасное положение по отношению к вещному миру и застыл. Серый туман продержался недолго, растаял с первыми лучами солнца, но на смену ему пришло нечто иное — неестественная странная серая грязь. Серая грязь по всему городу, в каждом уголке. Она въелась в стены, скопилась на обочинах дорог. Не нужно было быть магом, чтобы понять, насколько необычной и опасной могла оказаться эта штука. я.