Сунув карту в свою сумку, я поднялся и поспешил на свою электричку, на которую диктор объявила посадку. Через пятнадцать минут я уже выходил на своей станции, потом надо было пройти по мосту через железнодорожные пути, подняться в гору и я попаду домой. Дома я переоделся, разобрал свою сумку, а найденную карту положил в папку, в которой хранил свои карты, привязки проявлений полезных ископаемых, на которые хотел когда-то съездить.
Она пролежала в этой папке лет десять, пока я на нее наткнулся, когда искал какой-то документ. Работы у меня тогда не было, я стоял на бирже труда и изредка ходил на встречи со своими потенциальными работодателями. Была поздняя весна, я уже все посадил в огороде, и у меня было время, чтобы остановиться и хорошо поразмыслить, как жить дальше, словом, я получил на время отпуск. Глядя на карту, я вспомнил обстоятельство, как она мне досталась и крестик в ее углу. Время на то, чтобы съездить на место, указанное кем-то крестиком, как раз у меня было, и я решил проветриться, походить по лесу и посмотреть, что отметил крестиком бывший владелец карты.
Рюкзак, с которым я ходил в геологические маршруты, висел на своем месте в чулане. Там уже все было готовое к поездке — котелок, топор, геологический молоток, саперная лопатка, ложка и моток веревки. Осталось только купить продуктов, и можно было ехать.
Я вышел на маленькой станции, достал компас и полевую сумку и двинулся по лесной дорожке. Погода была как раз для прогулки — тепло, но не жарко. Дождей не было давно, и я шел в кроссовках, обиваясь от комаров веткой. Репеллент у меня был, но мазаться им я не спешил. До места, которое было на карте отмечено крестиком, было километра три, и скоро я уже прошел к просеке, рядом с которой он был нарисован. Вокруг были старые, засыпанные шурфы и геологоразведочные канавы.
Хоть крестик был маленький, узнать, что там находиться я только мог предполагать — и я поступил просто: начал ходить короткими профилями через десять метров. Через полчаса я нашел свежую зарубку на сосне и понял, что пришел: рядом с сосной был аккуратно засыпанный шурф. Можно его не заметить и пройти рядом. Но так просто его бы не отметили на топографической карте, значит, хотели вернуться к нему снова.
Достав из рюкзака саперную лопатку, я аккуратно снял почвенно-растительный слой и обнаружил под ним щит, сколоченный из нетолстых бревен. Я сдвинул его в сторону и посмотрел на устье шурфа, в котором была лестница. Надо было спуститься и посмотреть, что там, на дне. Но сначала надо было попить чаю. Развел небольшой костер, вылил из фляжки воду в котелок, и когда вода закипела, бросил туда заварки. Чай пах дымом и был очень вкусным, — я пил его мелкими глотками и смотрел на шурф, в который надо было спуститься.
Хоть у меня и был фонарь на батарейках, я надрал бересты и сделал факел, с которым и полез по лестнице. Шурф был не очень глубокий — метров пять, и на дне его была рассечка, в которой стояло несколько полных ведер. Они были доверху наполнены кристаллами и породой — сланцами, из которых тоже торчали кристаллы. Я присел перед ними и стал перебирать кристаллы и породу. В двух ведрах были изумруды и александриты, уже очищенные от слюдистых сланцев, а в третьем слюдиты, в которых были кристаллы изумрудов. Все было понятно — здесь поработали любители камня — им посчастливилось найти залежь с драгоценными камнями.
Оставил в покое ведра, я зажег факел и прошел по рассечке к забою. Там лежала лопата и кайло, которыми долбили сланцы, отбивая куски породы. На стенке передо мной в сланцах было видно, что изумрудов здесь было много — они торчали из сланцев и мерцали своими зелеными гранями. Продолжать добычу я не хотел, пошел к выходу. У ведер я остановился, выбрал десятка два кристалла побольше, сунул их в карман штормовки и вылез из шурфа.
Месторождение, которое нашли, и начали разрабатывать черные геологи, было очень богатым. Содержание драгоценных кристаллов в породе было таким запредельно высоким, что я поежился — здесь в два счета можно было стать миллионером, но еще быстрее можно было сесть в тюрьму. Изумруд был драгоценным камнем первой группы, и от него надо было держаться подальше.
На поверхности я достал топографическую карту, положил ее в полиэтиленовый пакет и снова спустился в шурф, где и положил ее на ведро с изумрудами, придавив сверху большим александритом, а потом вылез из шурфа, сдвинул на место щит и сгреб на него почвенно-растительный слой. Потом допил чай, закидал костер землей, собрал рюкзак и пошел на станцию.