Можно удивляться, можно ужасаться этим причудам. Да. Когда ты дома и не собираешься там жить. А если ты разведчик-нелегал и твоя задача — раствориться в толпе, — ты должна принять для себя все глупые и дурацкие правила. Поэтому я с шести лет позволяла только подравнивать волосы. В университет я поступала с косой до талии. Потом я все же немного укоротила кудри и отрезала челочку — но такая мода считалась в Эльдорадо самой подходящей для простой девчонки моего возраста.
После армии я не стриглась уже потому, что волосы стали символом моей стойкости. Я работала на Большом Йорке, где на уход за кудрями уходила вся зарплата. Но я отказывалась жить по общим правилам. Мне не нужно было притворяться и прогибаться. Мне нужно было выстоять. И у меня хватило терпения до того дня, как мы встретились с Августом.
Август никогда не выставлял мне требований к внешности. Его все устраивало. Но я чувствовала, что длинные волосы ему нравятся. Он и сам носил довольно длинные — чуть ниже плеч, — потому что с таким каракулем, как у него, легче всего справиться при достаточной длине.
А месяц назад я испытала лютое желание изменить себя. Отрезать эти чертовы волосы вместе с прошлым, которое причиняло мне только боль. Сдержалась. Не хотела, чтобы кто-то углядел в моем поступке истерику.
Сейчас я стояла на широком тротуаре перед салоном красоты. И думала: мне больше никогда не доведется работать нелегалом в Эльдорадо. Мне даже в поле делать нечего, увы. Как ни печально, но нельзя исключать, что Август прав. Моя ценность как разведчика-практика близка к нулю. То, чем я занимаюсь сейчас, — это работа даже не оперативника, а следователя. А в разведке я могу служить только инструктором или штабистом. Жаль, но моя психика испорчена безвозвратно. Что и показала последняя экспедиция — на Дивайн. Я справилась со своей задачей, но не справилась с собственными нервами. А это равнозначно провалу. И то, что внешность для меня стала значимой, что любое серьезное изменение обрело статус символического действия — тоже симптомчик.
Плохой симптомчик, между нами.
Я шагнула в гостеприимно распахнутые двери салона.
— Когда вы в последний раз стриглись коротко?
Мне понравился мастер. Сразу. Он долго щупал мои распущенные и расчесанные волосы, взвешивал их на ладони, потом отрезал маленький кусочек и положил в анализатор.
— Никогда.
— Вообще?
— Да.
— То есть вы не знаете, насколько сильно вьются ваши волосы. Ведь они всю жизнь отвисали под своим весом.
— У меня была челка.
— Челка не показатель. Тогда для начала вот так, — он коснулся моего плеча.
— Но я хочу коротко!
— Понимаю. Они и будут казаться короткими. А если отрезать так, как вы хотите, то они встанут дыбом сверху и с боков. Лучше уж тогда стрижку из разряда «под мальчика» — спортивную, мужскую или военную.
Нет, к такому я еще не была готова. Поэтому согласилась.
— У вас отличные волосы, — заметил мастер. — Натуральные волосы такой длины дорого стоят. Не желаете продать?
— Нет. Желаю, чтобы все отрезанное уничтожили при мне. Не вынесу, если мои волосы будет кто-то донашивать.
Мастер взял ножницы. Я закрыла глаза.
На чип пришел вызов. Как всегда, не дадут мне побалдеть у стилиста… Посмотрела. Ладно, простим. Август наверняка скажет что-нибудь важное.
Он прислал два текстовых сообщения. «Все получил. Отличная работа. Гонорар могу перечислить сразу. Надеюсь, не откажешься». О-о, как это мило. Ответила: «Не откажусь». А второе сообщение будило любопытство. «В четырнадцать двадцать по федеральному прибывает транзитный военный курьер. Для тебя есть пакет из министерства. Стоянка двадцать пять минут, тебе надо подняться на борт».
Мои волосы тихо шелестели, опадая на пол. Я поглядывала одним глазом в зеркало. То, что я там видела, меня удивляло. Это была не я. По-своему привлекательная девчонка, но не я. Ладно, до прибытия курьера еще четыре часа. Успею усугубить.
— Что дальше? — спросил мастер, закончив стричь.
— Подсушите. Я хочу видеть, как буду выглядеть без ухода.
Получилась шапочка. Действительно, волосы смотрелись сильно короче, чем были на самом деле.
— Длину оставим?
— Пожалуй.
— Состриженные волосы уничтожать?
— Да, сейчас.
Мастер собрал их с пола и погрузил в термобачок.
— И покрасьте меня.
— Цвет?
— Русый. Посветлее. Что-нибудь а-ля Сибирь.
В конце концов, по фальшивому чипу я немка. Имею право побыть блондинкой. И наплевать, что мне светлые тона не идут. Может, с длинными не идут.
В свободное кресло рядом привели клиента-мужчину. Я лениво повернула голову и встретилась взглядом с Николаем Фомичевым, лицензированным хилирским провидцем с Таниры.
Вот кого не ожидала увидеть!
— Делла Берг? — неуверенно спросил он. — Боже мой, какая встреча!
— Могу ответить тем же. Кого-кого, а вас тут ожидать нельзя было.
Он смущенно хохотнул.
— Вы не поверите. Это такое удивительное стечение обстоятельств. Представьте себе, я вхожу в состав экспедиции, чья цель — изучение пространственной аномалии в секторе Саттанга. Но знаете, что самое невероятное? Проект финансирует Куашнара!
— Невероятно, — согласилась я.
— Разумеется, все формальности соблюдены. Есть все разрешения, заключены все договоренности. Все совершенно законно. Иначе бы нам не позволили дожидаться корабля здесь, рядом с военной базой.
— Но как вы попали в состав экспедиции? Вы же провидец!
— Да. Я оказался единственным в мире хилирским провидцем, который может похвастаться академическим образованием. Я же физик. И никогда не терял связей с научным сообществом. Да что уж там… Свою порцию излучения, изменившую мои мозги, я получил не на Хилире, а прямо в лаборатории и случайно. Хотя, конечно, когда я взял лицензию провидца, моя репутация понесла серьезный урон… — он засмеялся. — Теперь мне придется реабилитироваться!
Мне наконец нанесли красящий состав на волосы. Девушка-подмастерье шепотом спросила, с каким напитком я желаю скоротать время. Я ответила — чай. Через минуту мне подали чашку, мой мастер ушел, и я смогла развернуться лицом к Фомичеву, чтобы поболтать.
— Как быстро утрясли все сложности, — обронила я. — Ведь буквально два месяца назад вы никуда не собирались…
— О, нет! — воскликнул Фомичев. — Я получил приглашение полтора года назад. Руководители проекта — люди весьма и весьма основательные, неспешные. Но тут что-то произошло, сменился директор, и внезапно нам дали старт раньше времени. Потому-то я и оказался здесь. Изначально планировали, что старт будет с Земли. Я сам удивился, когда мне прислали билет до «Абигайль». Прилетаю — а ничего еще нет, остальные должны прибыть на двух федеральных рейсах — завтра и послезавтра. А корабль придет еще позже. Может быть, через неделю. Так что я пока скучаю. Вот, — он извиняющимся тоном кивнул на зеркало, — от нечего делать решил постричься покороче. Ведь в экспедиции не до этого будет.
Полтора года назад, отметила я. Иноземцев сказал, что два года назад внезапно все заинтересовались Саттангом. В том числе и ученые.
— Я подозреваю, — Фомичев понизил голос, — все дело в Эльдорадо. Там очередной кризис, его, как обычно, пытаются заткнуть войной. А война никому из соседей не нужна. В Куашнаре паника — там получили данные, что флот Эльдорадо маневрирует в глубоком тылу. Понимаете, дело в том, что вот эта аномалия — она в некотором смысле барьер, разделяющий страны и категорически запрещающий вторжение. Саттанг окружен ею, и она продолжается до границ галактики. До той зоны, где наши двигатели уже бессильны. Ни у нас, ни у Куашнары, ни у Эльдорадо нет совершенно ничего для путешествий вне галактики. Может быть, есть у Шанхая. Но Шанхаю ничего от нас не нужно. Если они найдут решение, то просто улетят отсюда, заняв для себя другую галактику, целиком. А все остальные заперты в пределах Млечного Пути. Куашнара находится в довольно выгодном положении, поскольку с трех сторон она окружена соседями, которым экспансия не нужна. А с четвертой она голая. Именно потому, что там аномалия. Представляете, это как дом, пристроенный к скале. Богатый дом. Три стены есть, а четвертая создана самой природой. И что будет с жильцами, если скала внезапно исчезнет? Куашнаре придется срочно решать важные вопросы. Либо им строить свой военный флот, либо приглашать наш. В первом случае они не успеют отразить атаку из Эльдорадо, во втором — распрощаются с фактической независимостью. На бумаге она останется, а на деле там будут торчать наши базы. Ни то, ни другое решение не нравится. Куашнара хочет с нами торговать, но не хочет ложиться под Землю. Но если ее захватит Эльдорадо, даже видимости суверенитета не останется. А для Эльдорадо оккупация Куашнары выгодна. И даже не с точки зрения геополитики. Куашнара неплохо обеспечена ресурсами. Она превосходит Эльдорадо не в процентном даже, а в количественном отношении. Притом что сама намного меньше. В общем, не ту страну назвали Эльдорадо. А у диктатора — мощные современные производства, у него огромный флот, ему надо как-то обеспечить страну. Как? Наши ресурсные базы далеко, а дальше пограничья диктатор не пройдет. А вот Куашнара под боком. И она легкая добыча, в отличие от нас.