— Теперь до самой зимы оленеводы друг другу в глотку вцепились, — рассмеялся он. — Мы спокойно лето пересидим, соберемся с силами и…
Инира поняла, что месть, которую он обрушил на морян из Улык, не стала завершением вражды.
— Когда же война закончится?
— Скоро, — пообещал Амарок. — Когда никто больше в моей силе не усомнится.
«Я объединю инук, — решил для себя вождь. — Соберу все роды и племена под своим началом. Мы покорим север».
— Как Ахна? — спросила Инира. — Уцелела во время нападения?
В последний раз она видела названную мать возле иглу. Старуха сидела, прикрыв лицо руками. Она не сопротивлялась чавчу. Может быть, те пощадили или не заметили ее.
— Она мертва, — Амарок не стал вдаваться в подробности.
Инира надолго замолчала. Девушка пыталась ненавидеть чавчу, которые убили Ахну, но не могла вызвать в себе это чувство. Ненависть исчезла, ее смыли волны соленого моря, она отзвучала, как песнь кокатко, ее унес ветер вместе с разноцветными цветочными лепестками. Ахна погибла, но погиб и Умка. Остались только она и Амарок, и Элгар. Куда он ушел? Собирался ли он возвращаться? Что бы она сказала, если бы он вернулся?
— Чавчу еще не расплатились за то горе, которое принесли нам, — сказал Амарок.
«Чавчу тоже люди», — хотела возразить Инира.
Откуда ее брату было знать, что обычаи чавчу почти не отличаются от инук, что, как и инук, они могли чувствовать и любить?
Гонка закончилась к вечеру. Уставшие собаки едва находили в себе силы лаять. Мальчик Имагми бросил им мясо из захваченных в кладовой Умки припасов. Расположившись вокруг костра, инук стали громко обсуждать удачное предприятие. В Катаюк их посчитали безумцами, но они доказали, что храбрецам всегда сопутствует удача. Их путешествие вшестером к враждебному берегу и встреча с коряками станут легендой. О поединке Амарока и седого гиганта Умки сложат песни, он сохранится вне времени.
— Великая победа, — кричали хором мужчины.
Амарок улыбался и принимал похвалы. Инира впервые заметила, как сильно ее брат любит славу. Инира вспомнила Элгара. Оба юноши были сильными и красивыми, но каждый по-своему. Амарок был солнцем, Элгар — луной. Темная и светлая красота человека, день и ночь, огонь и лед.
Они стали считать трофеи, взятые в жилище великана. В его доме оказалась богатая кладовая, где хранилось много диковинок. Особенно хороши были железный чайник и длинная красивая трубка. Оки достал деревянные сосуды и озадаченно встряхнул их.
— Что там? — спросил молодой вождь.
— Не знаю, — Оки открыл бутылку и принюхался. — Фу-у-у…
— Инира?
— Я не знаю, мне они ничего не показывали, — ответила девушка.
Амарок взял сосуд и бесстрашно отпил. Его лицо скривилось, на глаза выступили слезы.
— Аххх! — воскликнул вождь. — Жидкий огонь!
— Мне! Мне! — заволновались люди.
Бутылка пошла по кругу, каждый мужчина прикладывался к ней и делал несколько жадных глотков. Инире выпить никто не предлагал. Вскоре все, кроме Амарока, который больше не пил, покатывались со смеху. Странное зелье оказывало на них свое влияние.
— Оки, — сказал Амарок. — Ты хорошо послужил мне, я дам тебе достойную награду. Ты можешь стать мужем моей сестры.
Мужчина перестал смеяться, он недоуменно посмотрел на Иниру, как будто впервые ее увидел.
— Вождь, я… — смущенно начал Оки.
— Довольно, — отмахнулся Амарок, — поблагодаришь позже.
Инира почувствовала, как у нее перехватило дыхание.
— Ты говорил, что я сама смогу выбрать мужа!
— Хватит, — отмахнулся Амарок. — Оки хороший воин. Ты должна быть мне благодарна. После того, как ты побывала в плену у чавчу, ни один здоровый мужчина на тебя не посмотрит.
Инира задохнулась от гнева. Такой беспомощной и униженной она не чувствовала себя даже в первые дни плена. Девушка поняла, что больше не может восхищаться своим братом. Он первым обманул чавчу и нанес им обиду. Он не смог защитить дом от мести врагов.