— Преследуй нас, если хочешь, — шепотом сказал Элгар. — Кровной вражды между нашими семьями не будет.
***
Когда Элгар вернулся к стоянке, бежавшие в тундру инук опомнились, совладали со своим страхом и вернулись. Нарты остановились рядом с костром, Элгар спрыгнул на землю. Инира не могла пошевелиться от ужаса. Юноша ничего не сказал, он взял ее за руку и повел за собой. Другие инук не встали у него на пути. Они не могли поверить в поражение своего предводителя. Элгар шагал быстро, он знал, что Амарок в любой момент может вернуться и поднять своих людей в погоню. Новый шаман знал, что вождь инук не из тех людей, которые могут добровольно признать поражение.
Элгар в одиночку столкнул байдару на воду. Инира, после того, как он выпустил ее руку, осталась стоять на берегу. Элгар мог легко затащить девушку следом, он даже был уверен в том, что Инира не стала бы сопротивляться. Но юноша хотел быть уверен в том, что ее выбор уйти с ним будет сознательным.
— Решай, — тихо сказал Элгар.
— Я не могу! — крикнула девушка, в отчаянии сжимая кулаки. — Не могу уйти с тобой. Ты убил моего брата!
— Он жив, — Элгар резко мотнул головой, — я пощадил его.
Инира поверила ему, но по-прежнему колебалась.
— Нет… — наконец твердо сказала инуитка. — Я должна остаться со своим народом. Ты наш враг.
Элгар не ответил. Он мог напомнить, что Умка не был его настоящим отцом, что это инук первыми начали новую вражду. Но он предпочел промолчать. Инира и сама знала все это.
Байдару относило все дальше от берега. Кожаное дно лодки скребло на мелководье, волны раскачивали ее, но Элгар легко сохранял равновесие и стоял в полный рост.
— Инира! — послышался громкий крик.
Амарок вернулся. Он выбежал на гребень холма и увидел стоящую на берегу сестру и каяк с ненавистным чавчу.
«Он просто не может быть человеком. Ни одному мужчине я бы не проиграл, но этот соперник не из мира людей, а значит, поражение можно перенести, — лихорадочно думал Амарок, натягивая тетиву. — Он тунерак, порождение нижнего мира, принявшее плоть, чтобы наказать меня за гордыню и пренебрежение к советам старших. Еще не все потеряно, мои стрелы отравлены соком коры лютика. Такой яд должен поразить тунерак не хуже огня…»
Первые стрелы упали в воду рядом с каяком. Элгар даже не вздрогнул.
— Уходи! — закричала Инира. — Ты его победил, ты отомстил за Умку!
— Я пришел не ради мести, — крикнул в ответ юноша. — Я пришел за тобой.
— Уходи!
Инира развернулась навстречу Амароку. Он быстро бежал, останавливаясь только для выстрелов. Еще минута и юноша добежит до берега, оттуда он уже не промахнется…
— Амарок! — обратилась она к брату. — Отпусти его!
«Он победил тебя, но не стал убивать. Не убивай и ты его. Пусть уходит. Он не вернется к своим…»
Амарок не слышал, он одну за другой прикладывал стрелы к тетиве и спускал их, почти не глядя. Страх вытеснил собственные чувства девушки и оставил только эхо раскаленной ненависти, которую испытывал ее брат близнец. Этот огонь перекинулся на нее и разорвал невидимые нити, связывающую Иниру с ее прошлым, ее народом, ее семьей. Чужая ненависть освободила девушку.
На одеревеневших ногах Инира развернулся спиной к брату, и вошла в воду. Летние сапоги тотчас промокли. Схватившись за весла, Элгар направил байдару назад к берегу. Амарок остановился у воды, он понял, что успеет прицелиться и попадет, если подпустит врага на нужное расстояние.
Элгар помог промокшей девушке забраться в лодку. Она дрожала, губы посинели от холода. Юноша схватился за весло, но было слишком поздно. Амарок поднял лук и выстрелил. Элгар схватил Иниру и заслонил собой. В груди горел огонь. Весна пришла, она растопила лед. Сколько любви может поместиться в одном человеке?..
Отравленная стрела ужалила Элгара в спину — и отскочила от деревянных крыльев Умки.