– Молодец! – хвалит его рабочий. – Вырастешь, станешь у нас президентом! А я, когда жил на поверхности, был ябедой…
– Где это – у вас? – перебивает его Серёжа.
– В Подземелье, конечно! Ты разве ещё не понял? Слышал, как дети пропадают без вести? Ещё их фотографии по телевизору показывают. Мы и есть – те самые дети! А страна наша называется Подземелье, хотя где она находится на самом деле никто не знает.
Тут Серёжа почему-то заплакал.
– Да ты не волнуйся! – утешает его рабочий. – Жизнь у нас – лучше некуда! Еды и питья вдоволь! Ну, пойдём, пойдём.
Эдуард взял его за руку и повёл. Тоннель был шириной метра три и постепенно становился ещё шире.
– А я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь проваливался! – говорит Эдуард. – Вот чудо-то, выдернул тебя из земли так легко, будто из воды!
– А назад-то хоть кто-нибудь возвращался?
– Это куда? На Землю, что ли? Ты это брось! Нет ничего хуже, чем ложные надежды! Надо быть прагматиком. Да ты не волнуйся! Пообвыкнешь, устроишься.
– Но вы же сами сказали, что тридцать лет ищете выход на поверхность!
– Это я пошутил! Чувство юмора благотворно действует на организм, разве ты не знаешь? Зачем искать выход, которого нет? Другие искали, поумнее нас с тобой, и не нашли!
– А откуда вы знаете, что у нас в городе нет метрополитена? Сами-то вы откуда? – спрашивает Серёжа.
– Да мы же с тобой земляки! Я это сразу понял, как тебя увидел! – Эдуард хлопнул Серёжу по спине и опять разразился своим сумасшедшим хохотом.
– Как, по лицу, что ли? – удивляется Серёжа.
– Много будешь знать, скоро состаришься! Меня специально за тобой послали. Нам в ведомство пришёл указ: встретить там-то такого-то оттуда-то. Ну, я и вызвался, раз земляк. Хочу расспросить тебя, как там у нас. Ностальгия, знаешь ли… Новый кинотеатр уже построили?
– Ещё когда папа был маленький. Значит, кто-то знал, что я провалюсь?
– Ну конечно! Они там, наверху, всё знают!.. Вот и пришли!
Они вышли в гигантское помещение. Оно было хорошо освещено электричеством. Кругом стояли дома, административные здания. По улице шли люди в таких же куртках, как у Эдуарда, а некоторые – в комбинезонах.
Серёжа всё время себя щипал и думал, что вот-вот проснётся. Но поскольку не просыпался, решил как следует расспросить своего провожатого.
– А кто это у вас наверху?
– У нас, голубчик, у нас! – смеётся Эдуард. – Теперь ты – тоже житель Подземелья! Откуда же нам знать, кто наверху? Нам приходит факс, а кто на другом конце провода – неизвестно.
– А как же президент?
– А что президент? Он сам сидит на проводе!
Тут они подошли к большому серому зданию. Эдуард распахнул дверь и говорит: «Милости просим!»
– Что, новенького привёл, свежесвалившегося? – спрашивает бородатый вахтёр.
– Его сáмого, – говорит Эдуард. – Пока к нам в ведомство, а там будем ждать указа!
Они пошли вдоль рядов столов, заваленных бумагой. Люди за столами приветствовали Серёжу. Некоторые были почти его ровесники, другие – постарше, третьи – взрослые люди, но все – мужского пола. За одним столом сидел дед лет восьмидесяти на вид. У Серёжи назрело сразу два вопроса.
– А женщины у вас есть? – спрашивает он.
– С женщинами туго, – грустно отвечает Эдуард. – Отсутствуют напрочь. А то бы я давно женился. Ребята шутят, будто они живут в другом Подземелье, да как туда попасть?
– А вот этот дедушка, которого мы прошли, ну, он… – Серёжа замялся.
– Говори, говори, не стесняйся! – подбадривает Эдуард. – Здесь, в Подземелье, секретов не бывает. Обо всём можно говорить!
– Ну, он умрёт?
Тут Эдуард начал так громко смеяться, что из-за столов встали несколько человек и подошли посмотреть, в чём дело.
– Это я не знаю, – наконец говорит Эдуард. – Но провалится под землю, это уж точно! – И он опять принялся гоготать, держась за бока. Остальные, разобравшись, в чём дело, тоже начали смеяться. А один молодой человек завалился на спину и задрыгал ногами. Серёжа никак не мог понять, что тут смешного. А когда ему объяснили, стало не смешно, а страшно. Оказывается, когда время человека в этом мире подходило к концу, он проваливался под землю точно так же, как Серёжа провалился в лужу, и никто о нём больше ничего не слышал. Некоторые проваливались через месяц после того, как сюда попали, другие – через годы, десятилетия, а кое-кто жил до глубокой старости.
Серёжу накормили и напоили, а в это время начальнику ведомства пришёл факс о том, чтобы взять его на временную работу. Ему дали стол с кипой бумаги и поручили перекладывать бумажки с места на место и считать. Потом ему дали комнату в общежитии, и потекли скучные трудовые будни. Учиться в Подземелье не надо. Развлечений никаких нет, кроме как вспоминать свою жизнь наверху да общаться с соседями и коллегами по работе. Все старались шутить и смеяться, но получалось это у них как-то ненатурально. Везде царило чувство обречённости.
Подземелье было похоже на город, в нём жило несколько тысяч человек. Одежда, еда, питьё и всё необходимое для жизни поставлялось неизвестно откуда на гигантском конвейере. Рядом с конвейером из земли выходил огромный кабель, и весь город питался через него электричеством.
От центрального Подземелья шли ходы вроде того, в который свалился Серёжа. Но они все заканчивались тупиками или выводили назад в основное помещение. Жители надевали каски с фонариками и прогуливались вечерами по тоннелям.
Серёжа узнал, что периодически кто-нибудь пытался выкопаться на поверхность, но порода была такой твёрдой, что её ничто не могло взять. Он всё время думал о солнце, небе, траве, деревьях, вспоминал маму с папой и горько плакал вечерами. Но просыпался опять в своей постели в общежитии, и в окно его бил свет фонаря. В Подземелье царила вечная ночь.
Так прошло несколько месяцев. Однажды, когда Серёжа шёл на работу, он почувствовал, что за ним кто-то идёт. Он оглянулся, но никого не увидел.
Вечером, когда он прогуливался с одним из сослуживцев – мальчиком всего на год старше его, – ему опять почудилось, что за ним кто-то следит.
– Не дури! – сказал его товарищ. – Ты выдумываешь всё это от скуки. Первое время со всеми так. А потом привыкаешь, и ничего. Жить можно!
Когда Серёжа лёг в постель, ему стало так тоскливо и одиноко, как не было никогда в жизни. Он уже давно перестал считать всё происходящее сном. А в этот вечер он понял, что ему никогда не вырваться из этого ужасного места. Тут он опять почувствовал чьё-то присутствие. «Покажись, кто бы ты ни был! – зашептал Серёжа, как заклинание. – Если ты можешь помочь мне, покажи себя!»
И сразу, как он это произнёс, в комнате появился тёмный силуэт. Это был человек, но лица его видно не было, а только глаза, светящиеся ярким голубым огнём. Этот свет не походил ни на что из того, что Серёжа когда-либо видел. Он мгновенно сел на постели, чувствуя одновременно радость и страх.
– Кто вы? – спросил он незнакомца.
– Я тот, кто ответственен за всё, – тихо сказал человек. При звуках его голоса Серёже показалось, что где-то он его видел или когда-то знал.
– Значит, вы можете меня спасти?
– Могу, – сказал незнакомец.
– Я имею в виду, отправить обратно?
– Только ты сам можешь отправить себя обратно!
– Но ведь вы же сказали…
– Я могу тебя спасти только если ты сам захочешь вернуться.
– Я хочу, очень хочу! – закричал Серёжа так громко, что сосед по общежитию застучал кулаком в стену.
– Одного желания недостаточно, – сказал человек.
– Тогда скажите, чтó я должен сделать!
– Покаяться.
– Я каюсь! – сказал Серёжа. Тут он почувствовал, что человек сейчас исчезнет, и задал вопрос, не дающий ему покоя:
– Скажите, это ведь ад, да?
– Никакого ада снаружи нас нет. Когда мы не слушаемся тех, кого должны слушаться, когда мы злимся или ненавидим кого-то, когда забываем о том, зачем пришли в мир, мы оказываемся в аду. Ад внутри нас!
И тут человек исчез.
Серёжа почти всю ночь проплакал. Он просил прощения у папы и мамы, у всех, кого обижал в своей жизни. Он обещал быть послушным, всех любить и никогда не злиться.