— Дилетанты. Неразумные дилетанты, что я еще могу сказать? — полковник милиции Анатолий Алешин пристально посмотрел на Макара, Геннадия, Наташу и Максима. Они сидели на стульях перед столом в кабинете полковника. Дело о похищении Наташи и Максима оказалось с кучей странностей, и все благодаря общим недоговоркам — как освобожденных пленников, так и двух оставшихся в живых бандитов. Вызванная по телефону «Скорая помощь» и милиция прибыли минут через пятнадцать, и глазам прибывших предстало самое странное зрелище из всех, которые им приходилось видеть. Куски мебели, разрезанной невероятно острым резаком, найти который никто не мог. Три бандита, которым так же досталось этим режущим предметом, и которые успели отойти в мир иной до появления милиции. Еще один человек с тремя огнестрельными ранами и электрическими ожогами в районе грудной клетки. Стойкий запах озона, от переизбытка которого голова стала легкой-легкой, и даже слега закружилась. Некоторая намагниченность, витающая в воздухе и проявляющаяся на волосах людей — они так и норовили встать дыбом и заискриться. Пленники с остатками скотча на одежде. Желание живых бандитов сдаться во что бы то ни стало, и их же согласие написать полный отчет о проделанных за прошедшие годы преступлениях.
— В кино у них всё получается, — пробормотал Максим.
— Поменьше смотри телесериалы, парень, — сказал полковник. — В кино при желании и табуретки имеют черный пояс по каратэ. В нормальной жизни так не бывает. И дилетанты в реальности чаще всего умирают. Вторыми.
— А первым кто умирает?
— Как обычно, виновные в каких-то грехах или посторонние. Потом дилетанты берут решение проблемы в свои руки и гибнут по собственной глупости. Профессионалам вроде меня достается гора трупов, головная боль и мизерная зарплата, — полковник зажег спичку и поднес ее к трубке. Поджег табак и, помахав спичкой, потушил ее.
— Зато дилетанты все делают за свои деньги! Разве это плохо?
— Запомни раз и навсегда: дилетанты сродни графоманам. Они готовы заплатить, чтобы их усилия заметили, но беда в том, что желания графоманов далеко превосходят их возможности. Здесь случилось то же самое. Понял?
— Да. А кто такие графоманы?
— Графо-маны, — не сдержался Макар, — это такие же люди, как и князе-вумены.
— Княгине-вумены, — поправила его Наташа. — А на самом деле, кто это?
Они посмотрели на полковника.
— Не позорьтесь, — попросил тот. — Хотя незнание о графоманах — это мелочь, не стоящая внимания. Куда серьезнее то, что с вами произошло, и то, что вы решили сделать самостоятельно. Ну, скажите мне, зачем вы полезли в это дело, а не обратились к нам?
— Бандиты сказали нам, что они с вами заодно, — пояснил Геннадий. — Точнее, это вы с ними заодно, и обращаться к вам за помощью — то же самое, что подписать похищенным смертный приговор.
— Смертный приговор все же был вынесен, — заметил полковник. — А фамилии ваш бандит не называл?
— Он не мелочился. Сразу вписал в круг коллег высшие чины милиции и рассказал немного интересного о том, какие вы проворачиваете дела.
— Хотел бы я узнать фамилии, — вздохнул полковник. Теперь поздно было об этом думать. Охранники Карабаса выложили то, что знали, но никаких фамилий не знали, только криминальные псевдонимы. Сам Карабас, попавшись разозлившейся Горячке под косу, ныне лежал на столе морга и готовился к походу в последний путь — в крематорий. — Но поводу своих коллег я точно могу сказать: они никогда не пойдут на сделки с криминалом. Им, как сейчас немодно говорить, за державу обидно. К сожалению, говорить о честных работниках у нас не принято — это вроде как лакировка грязной действительности. Вот и создается ощущение, что у нас повальная криминализация. Журналисты стараются. Не люблю эту братию: ради красного словца дерьмо из любой конфетки сделают.
— У Вас депрессия? — вежливо поинтересовалась Наташа.
— Временами накатывает, — признался полковник. — Не обращайте внимания. Но хватит о лирике. У меня к вам один вопрос: кто исполосовал квартиру и бандитов? Вы можете ответить?
Макар и Геннадий отрицательно кивнули головой.
— Мы не видели, — честно сказали они.
— А вы? — полковник посмотрел на Наташу и Максима. — Я понимаю, что стресс и все такое прочее, но, может быть, вы все-таки расскажете, что же у вас произошло?
— А разве бандиты этого не сделали? — удивился Макар.
— Они недоговаривают. Не пойму, почему? Они дали немало показаний по жестоким делам, а тут словно боятся чего-то. У меня ощущение, что им противостоял настоящий маньяк, по сравнению с которым они — жалкие любители.