Минуту Макар смотрел на коллегу выпученными глазами, но потом до него дошло: Владислав пошутил. Он захохотал так, что кто-то заглянул в кабинет проверить — не курят ли здесь чего запрещенного, и не поделятся ли они папироской? Незваный гость, к своему недовольству, не обнаружил привычного дыма и ушел, несолоно хлебавши.
— Ладно, хорош хохотать, — сказал Владислав. — А то начальство заглянет узнать, почему ты веселишься в начале смены, и добавит работы, чтобы еще веселее стало.
— А всё-таки? — спросил Макар.
— Я же говорил, что не поверишь. — Владислав положил сковородки в дальнем углу своего стола и включил компьютер. Сегодня ему предстояло обработать немыслимое количество материалов, и Владислав опасался, что не успеет выполнить работу до конца рабочей недели. — Придет время, расскажу. Договорились?
Макар кивнул и, все еще посмеиваясь, повернулся к монитору.
«И почему я вчера не остался на работе лишний часок? — вздохнул Владислав. — Не встретил бы этого алкаша и горя не знал бы. Тоже мне, получил суперспособность — видеть чертей. Одно хорошо: хотя бы фокус с невидимой сковородкой покажу».
Ровно в девять в кабинет вошел третий коллега по работе — Геннадий. Педантичный до невозможности, он приходил на работу точно с шестым сигналом точного времени, и по нему могли сверять время даже столичные куранты.
«Ему хорошо — он под боком живет, — подумал Владислав. — Рано вставать не надо, в автобусе толкаться ни к чему. Проснулся, посмотрел телевизор и за пять минут до начала смены — на работу. Идиллия».
— Привет! — поздоровался Геннадий. — Рассказывайте, что натворили: в курилке народ вовсю спорит, какой марки и с какими добавками ваши сегодняшние сигареты?
— Нам для крепкого и здорового смеха допинг не нужен, — гордо заявил Макар.
Владислав повернулся, чтобы поприветствовать коллегу, и чуть не поперхнулся: на шее Геннадия сидел черт, скорчивший уморительно смешную физиономию и постукивающий по голове жертвы тонкими молоточками, напоминающими инструмент невропатологов.
— И ты тоже?
— В смысле, тоже? — недоумевающее спросил Геннадий.
— Забудь! — воскликнул Макар. — Лучше сюды слухай: у нас под боком все это время работал настоящий экстрасенс, а мы ни сном, ни духом!
Геннадий сел за стол и повернулся к Макару.
— И кто эта загадочная личность? — спросил он.
— А вон, за тем столом сидит, — Макар указал на Владислава.
— Сам ты экстрасенс, — буркнул тот.
— Ты серьезно? — воскликнул Геннадий.
— Он меня в один момент от головной боли избавил, — похвастался Макар.
— Да ты что? — выдохнул Геннадий, и Владислав понял, что вскоре одним дернутым за хвост чертом станет больше. — Влад, будь другом, и мне помоги, а то голова болит. Похоже, из-за давления, а таблетки не помогают.
— Ну, началось… — проворчал под нос Владислав. — Могу тебя поздравить, Геннадий: если у тебя болит голова — значит, она у тебя еще есть.
— Это хорошо, что есть, — согласился Геннадий, — но мне больше нравится, когда она находится в здравии, а не посылает сигналы бедствия и требует срочной госпитализации.
— Твоя еще не требует, — обрадовал коллегу Владислав. Он прикинул, с какой силой могут бить молоточки. Судя по всему, гораздо слабее сковородок, да и черт выглядит так, точно вот-вот бросит всё и сорвется с места на поиски новой жертвы. Стало быть, Геннадию не так плохо, как он пытается представить. Подождет немного, ничего с ним не случится. — Ты больше накручиваешь себе нервы. Подожди час — само пройдет.
— Влад, — укоризненно воскликнул Геннадий. — Я же мучаюсь! Лекарство утром выпил, а все без толку. И ты предлагаешь мне еще целый час испытывать адские мучения?
Владислав вздохнул: настырным оказался не только Макар. И, похоже, остальные коллеги по институту тоже окажутся хваткими людьми, которые умеют взять от жизни все, что падает им в руки.
«Такое чувство, что я один не знаю, как извлечь пользу из своего умения, а тупо мечтаю от него избавиться раз и навсегда», — подумал он.
Черт вовсю наяривал забойный мотивчик, и Владислав с сожалением подумал о том, почему черти не используют вместо чужих голов музыкальные инструменты? И удовольствия больше, и те же люди с интересом послушали бы потустороннюю музыку. На концерты ходили бы, деньги платили…
— Ладно, сейчас. Ты пока встань к окну, — Владислав подошел к Геннадию, дождался подходящего момента, вытянул руку и с остервенением дернул черта за хвост. Черт взвыл таким же отвратительным голосом, как и его сородич, и по знакомой параболической траектории устремился прямиком в окно. Судя по грохоту, раздавшемуся несколькими секундами спустя и последовавшей за этим дикой руганью, второй черт упал недалеко от первого или даже на него самого, и начал вымещать на нем ярость от беспардонного обращения со стороны неведомого изувера. Первый черт, судя по всему, еще не отошел от беспардонного с ним обращения, и потому до сих пор пребывал в мусорном баке.