— Мы уходим в Сеть, после того как выведем тела в нужную точку, какое-то время будем не в состоянии ни с кем общаться. Спросите Нарелина, как это выглядит, он объяснит, — продолжил Пятый. — В реальности нас не будет около восьми часов. Потом несколько часов мы отходим от Сети и переброски тел. Потом мы уходим за телами, а вы ждёте в доме души тех, кого мы возвращаем. Хотя, кстати, можно и другим методом, не нравится мне этот двойной проход. И Клео, Нарелин, очень прошу…
— Постараемся, — ответил Клео. Он был спокоен и собран — ни следа от недавнего срыва. — Мы можем быть с мальчиками или нам лучше следить за происходящим из катера?
— Вы отслеживаете катер и учтите, что ребята тела в Сеть не берут, — заметил Лин. — Поэтому вы следите за всем и сразу. Как только возвращаются Радал и Каин, наступает ваша очередь. Вы входите в пространство Официальной Сети. Дальше, Нарелин, просишь прямой аудиенции с конклавом. Прямой! Не через Сеть! Далее вы идёте в конклав.
— Конклав — понятие большое, — заметил Нарелин. — Какой уровень руководства требовать для разговора?
— Тебя интересует то подразделение, которое занимается вопросами Контроля своего участка. И не больше. Выше не лезь. Нарелин, ты в ведении переговоров понимаешь во сто крат больше, чем я, — справедливо заметил Пятый. — Ставь перед фактом и почётче дай понять, что альтернатив не будет. Или они получают деньги, или нет. Всё.
— Ладно-ладно, — примирительно сказал Нарелин. — Просто понимаешь, Пятый, у себя-то, прежде чем идти на переговоры, всё сто раз изучишь, во всех подробностях, а тут… Постараемся. А можно будет понаблюдать за тем, что видят мальчишки в лесу?
— Вам не надо это наблюдать, по крайней мере в этот раз, — отрезал Пятый. — Не потому, что кто-то не доверяет вам, а потому, что вы захотите помочь. Помогать нельзя. Думаю, это ты понимаешь.
— Мы не безумные альтруисты, — возразил Нарелин. — Мы хотим в первую очередь понимать. Без этого невозможен никакой осознанный выбор. А помогать наверняка можно и без самопожертвований.
— Помогать нельзя, Нарелин, — твёрдо сказал Пятый. — Вы потом получите считки, но сейчас — извини. Это их война. Не ваша. Ваша перед вами.
Нарелин молча кивнул.
Каин и Радал слушали, и внутри у них всё замирало от очень нехорошего предчувствия. Что им предстоит в ближайшие сутки?
Методику всё-таки поменяли — первое построение начисто забраковал Лин. Схема, получившаяся в итоге, была удручающе проста и в то же время требовала для работы с ней некой подготовки. Сначала точно рассчитали время — от и до. Потом выстроили порядок действий. Первыми уходили Сэфес, им предстояло войти в Сеть, забрать тела, выйти в мир, живущий в другом времени, заказать воссоздание и спешно вернуться в Сеть — до результата. Мальчишкам в это время предписывалось выйти в реальность Осеннего Леса и ждать там начала возвращения душ. Как это будет выглядеть, затруднялся сказать даже Пятый. Арти же, как назло, после атаки Клео больше не появлялся. Это, собственно, была первая часть акции.
Нарелин и Клео должны были вначале отслеживать мальчишек, потом принять людей (Нарелин тут же принялся перекраивать катер под горестные комментарии Лина), затем хоть как-то встретить Сэфес и после этого немедленно отправляться на встречу с представителями «свободных людей». Нарелин ещё раз заглянул в инфосеть, получил более полные сведения по конклаву и передал их Клео. Пока тот спешно просматривал данные, остальные принялись уговаривать Радала и Каина, которые в последний момент решили, что ничего не получится и поэтому «даже пробовать нечего».
Мальчишки, судя по всему, боялись того, что им предстояло. Лину и Пятому пришлось приложить немало усилий, чтобы их уломать, — и тот, и другой постоянно хотели пойти на попятный, их решимость сменялась неуверенностью.
— А если не получится? — спрашивал в который раз Радал. — Нам что, мёртвых туда тянуть, на эту полянку, что ли?.. Они же тяжёлые!
— Получится! — теряя терпение, отвечал Нарелин. — Ребята, прекратите бояться. Что вы, в самом деле, как малыши, которые пугаются привидений! Поэтому давайте-ка настроимся решительно и не будем задерживаться. Раньше начнём, раньше закончим. Пятый, они сумеют сами заснуть для этого дела? А то, может, лучше их просто ввести туда? Я помню Осенний Лес, думаю, у меня бы вышло.
— Всё они сумеют, — отмахнулся Пятый. — Так, люди, пора.
Мальчишек Нарелин чуть ли не силой уложил в специально сформированную нишу рядышком; те заснули (или вошли в транс? — всё-таки Нарелин не мог до конца отождествлять такие «путешествия» с обычным сном), и лица их наконец расслабились. Эльф с облегчением вздохнул. Жаль, нельзя видеть, что будет происходить с ними в лесу; ну да ладно, авось справятся…
— Скоро здесь станет тесно, — заметил Клео, оглядывая катер. — Восемь «прутьев», Каин и Радал, Сэфес…
По периметру катера (звёздное окно осталось только впереди) Нарелин вырастил медицинские ниши — он намеревался усыпить оживлённых «прутьев», если те начнут буянить. Десять ниш: восемь для «прутьев», две — для Сэфес. Лучше всё подготовить заранее. На всякий случай.
— Ничего, поместимся, — буркнул себе под нос Нарелин. — Слушай, ты посмотрел, как эти «свободные» одеваются? А то, не ровен час, окажется, что мы своим видом нарушим какие-нибудь их нормы приличия.
— Посмотрел, — откликнулся Клео. — Гляди. Перед Нарелином появилось изображение человека, одетого во что-то типа униформы. На вид человек не напоминал монстра: обычный мужчина средних лет, похожий как на обитателя Терры, так и на жителя Эвена. Одежда цвета хаки, в которую тот был одет (Нарелин тут же вспомнил балахоны «рабочих», которые Пятый с Лином были вынуждены носить столько лет, — балахоны были того же цвета), напоминала, пожалуй, комбинезон; на груди виднелись странные символы — стилизованная звезда в полукруге и мелкие ромбы над ней.
— Знаки отличия, что ли? — Нарелин ткнул пальцем в ромбики.
— Скорее всего, — кивнул Клео. — Но я ещё не разобрался в подробностях.
— Давай такую же одежду, только серую, чтобы Сэфес не пугать, — предложил Нарелин. — И без этих знаков, а то невзначай произведём себя в генералы, а местные, чего доброго, обидятся. Пусть катер приготовит.
Клео кивнул.
Даже из Сети то, что осталось от монады, выглядело неприятно. Корабль, которому уже никогда не суждено вернуться в реальность, висел в пространстве неподвижным тёмным облаком, от которого в разные стороны отходили оборванные, словно жаром скрученные чёрные нити. Лин и Пятый за это время вывели таким же способом несколько десятков кораблей, и своих, и чужих, но до сих пор привыкнуть к этому не смогли. Привыкнуть было невозможно. То, что сейчас находилось перед ними, было окончательно и бесповоротно мёртво, и никакая сила не смогла бы теперь оживить это энергетическое образование, срощенное с металлом и плотью. Или почти никакая.
В этот раз их задача была одновременно проще и сложнее предыдущих. Участки, нити от которых до сих пор вели к Радалу, они нашли без проблем, а вот вычленить из искорёженной груды непонятно чего материал для воссоздания оказалось сложнее.
Находясь в Сети, они не говорили, общаться образами и мыслями было гораздо удобнее и привычнее, чем вербально. Первой одновременной мыслью у них было — вывести корабль в реал и разбираться там, потом они в одно мгновение отказались от неё — сейчас не было возможности проводить такую операцию, даже на фоне соглашения между Индиго и Маджента. На всякий случай они поставили в известность об объекте пару экипажей, мгновенно получив ожидаемый ответ — короткую благодарность, и, забрав то, ради чего вошли, тут же покинули неприятную зону.
Жалость. Не смотря ни на что, ни один, ни второй до сих пор не разучились чувствовать жалость и отчаяние от собственной беспомощности, происходившей не по причине отсутствия возможности помочь, а от того, что они не имели на помощь права. Сколько раз, выведя такой вот мёртвый корабль, они говорили друг другу — всё, никогда больше. К сожалению, после реакции Блэки осталось слишком много «наследства», и они через какое-то время опять выводили. Приходилось.