Лицо мамы поднялось из воды. Она улыбнулась.
— Ты принадлежишь земле с папой. И своим друзьями.
Я взглянула через перекладины настила на пристани и даже увидела Кори, Троя, Лейни, и Люка в примерно дюжине футах отсюда. Я действительно принадлежу тому месту с ними, болтающими о планах на лето? Впрочем я просто не чувствую, что принадлежу чему-то.
— Позвони папе, прежде чем это произойдет, — она кивнула на мой хвост, которому уже становилось жарко.
Мысль об отце вернула меня в реальность. Он, наверное, уже вернулся в Порт Тулуз, в волнении, уставший и гадает, в порядке ли мы. Что бы с ним сделало незнание того, что мы были в порядке? Я вытащила сотовый из водонепроницаемого пакета. Мелкий туман собрался внутри экрана.
— Не думаю, что сотовые телефоны предназначены для глубокого дайвинга, — к счастью, клавиатура загорелась, когда я набрала номер.
Он поднял трубку после первого гудка.
— Джейд! — раздался его голос. — Где ты? Как Микки?
— Мама в порядке. Она рядом.
Мама покачала головой. Она не хотела с ним разговаривать. Я попыталась избежать следующего вопроса.
— Я на пристани «D’Escousse», под причалом лодочного дома. Можешь прийти забрать меня? — Я поморщилась, когда чешуя на хвосте начала гореть.
— Оставайся там. Я сейчас выезжаю с парковки «Бриджет».
Биип-бииип! Автомобильный сигнал прозвучал на заднем плане.
— Папа! — крикнула я на фоне разбивающихся волн, затем понизила голос. — Пап…
— Да? — голос папы вырвался из телефона.
— Повесь телефон и езжай, — сказала я.
— Хорошая мысль, — я услышала улыбку в папином голосе, затем он повесил трубку.
Я захлопнула телефон и передвинулась на тяжелом камне, пытаясь блокировать горячую боль, пробивавшую путь по моему хвосту.
— Тебе плохо? — мама появилась из-под воды, её лоб сморщился от беспокойства. Она начала поглаживать мой хвост влажными руками.
— Мне намного легче превращаться, когда ты так делаешь, — вздрогнув, я одобрила её поглаживания вдоль чешуек моего хвоста. Как будто я держала обожжённый палец под струёй холодной воды, только в этот раз вместо пальца был хвост, и, когда мама убирала руку, чтобы нырнуть и восстановить дыхание, миллион новых иголок пронзал моё тело.
Все мое тело выгиналось, когда чешуйки «рассасывались» одна за одной по моей коже. Однако скоро хвост трансформировался, и я вернулась к своему привычному альтер эго: двуногая Джейд.
— Эй, меня не рвало! — сказала я с удивлением.
— Твой папа будет горд, — ответила мама с улыбкой.
— Почему ты не хочешь поговорить с ним? — тихо спросила я.
Мама моргнула и отвернулась. Я потянулась к её руке и потащила её вверх.
— Мама. Скажи мне.
Она посмотрела сквозь щель между досками на пристани.
— Ты видишь тех людей наверху? — прошептала она, перекрывая звук волн вокруг нас. Я смотрела как люди шли вдоль причала над нами, не обращая внимания на одну с половиной русалку под ними, всего на несколько метров ниже.
– Твой отец знает меня как человека. Вроде того.
Она соскользнула обратно в воду.
— Но разве ты не хочешь увидеть его?
В ушах мелькнул низкий отзвук маминого голоса:
«Конечно. Просто не так».
Именно тогда я услышала голоса Кори и Лейни: две пары ног, прошагав, остановились прямо над моей головой.
«Это наша маленькая Кори?» — тихим перезвоном прошептала мама.
«И мой заклятый враг,» — прозвонила я.
Переместившись в сторону одной из балок и скрывшись в тёмном пространстве за ней, я смогла разглядеть худые, отлично загоревшие ноги Кори и вклинивающиеся между досками дока каблуки Лейни (могу добавить, совершенно не подходящие для прогулки на лодке).
— Не могу поверить этому парню, — ныла Лейни. — Он попросил меня поехать с ним в этот глупый круиз на лодке, и все, что он делает сейчас это пишет сообщения Губы-Ножницы. В любом случае, что он в ней нашёл?
Я поморщилась от прозвища. Спустя почти три года оно все ещё звучало обидно. Открыв телефон, я поняла, что в первый раз не заметила, как высветились три сообщения.