Я выпрыгнула из лодки и задрожала, когда вода встретила мою грудь. Затем я увидела маму сквозь воду. Всю её.
Её тело лежало, как мокрое полотенце на камнях, прикрывая дно дока. Глаза были в тёмных провалах на почти прозрачном лице. Голубые вены просвечивали сквозь кожу вдоль рук.
«О мой Бог! Ты в порядке? — мой гнев испарился. — Что они сделали с тобой?»
Мама не ответила. Затем я вспомнила. Вода. Я облизнула влажный палец. Вода была полностью пресной. Как надолго она застряла здесь без соли?
Я зацепилась за лодку, прежде чем она начала отдаляться.
«Жди здесь!» — Я привязала узлом лодку к одной из кривых сосен поближе к берегу и украдкой взглянула на коттедж. Кто там был? Они, возможно, не могли услышать нас, учитывая то, что мы разговариваем звуками, но если кто-то поймает меня, что я скажу?
Что скажу папе? О, дерьмо. Мой сотовый. Я вытащила его из кармана своей толстовки и с щелчком открыла. Мокрый, но всё ещё работает.
«Дже…»
Я бросила телефон на сиденье лодки и бросилась назад в док. Позвоню папе, как только мама будет в безопасности.
«Я иду!» — прозвенела я.
Но я не смогу достать её. Через деревянные подпорки дока вставлено бревно. Ну, может, не совсем бревно, скорее упавшее дерево со сломанными ветками.
«Ловушка» — сумела сказать мама.
Они заперли её.
«Как давно ты здесь?»
Она подняла руку и удерживала вверху три пальца. Это было видно по её лицу и медленным движением: не три часа и не три дня.
«С того дня в реке?»
Она кивнула.
Гнев на фрешис превратился в план по отрыванию всех ногтей с последующим изготовлением смертельно ядовитых дротиков. Как они посмели сделать это с ней?
«Где эти идиоты? — прозвенела я снова и вцепилась в бревно, — Клянусь, если когда-нибудь они попадутся мне на глаза, я вырву их волосатые руки!»
Я потянула изо всех сил, но бревно не сдвинулось с места. Я обошла вокруг дока и проверила другую сторону, но мамина док-тюрьма была построена из прочного камня.
«Охота… скоро вернутся…», — мама попыталась поднять голову, предупреждая меня.
«Не волнуйся», — я пошлепала обратно в лодку и схватила весла. Дверь коттеджа скрипнула и закрылась. Кто-то пришел? Я толкнула лодку под укрытие сосен и поднырнула за док с веслами. Я действовала быстро.
«Нет… Джейд…» — мама тряхнула головой.
«Я не оставлю тебя снова!»
Мамины ресницы затрепетали — она старалась остаться в сознании.
«Джейд… Фрешис… не долго…» — звон её голоса исчез вместе с текущей водой.
«Это не займет много времени».
Я погрузила весла под воду, как клин между бревном и опорами дока. Бревно сдвинулось на дюйм, затем вернулось на место.
«Я вытащу тебя отсюда».
Хлюп.
«Затем я увезу тебя к океану».
Фух.
Весла прогнулись под моим весом. Благодаря моей любви к вафлям, вигвагам и шоколадному пирожному в кружке бревно сдвинулось.
«Затем ты станешь снова человеком и придешь домой».
Бревно с напряжением освободилось и упало на дно озера, едва не задев мою ногу. Я заплыла внутрь, схватила маму и потащила её в открытое озеро.
«И если этим волосаторуким морским дебилам есть что сказать по этому поводу, то им придётся иметь дело со мной!»
Мама сумела выдавить слабую улыбку и позволила «перенести» себя, она так ослабла от проведённых недель в пресной воде, что не смогла бы сопротивляться, даже если бы хотела. Не слишком ли поздно я пришла? Сможет ли она выдержать поездку к океану?
Первый шаг. Я доставлю её в лодочный сарай.
«Сможешь доплыть до бабушки?» — но я уже знала ответ.
Мама покачала головой под водой.
Я не смогу втащить её в лодку. Она уже почти без сознания; без шансов: она не выживет без воды. Может быть, я смогу отбуксировать её к сараю, привязав к лодке. Если я погребу назад, это может сработать!
«Держи, чтобы не натёрло», — я сняла толстовку и протянула под водой мамины руки через рукава. Как только веревка была вокруг её грудной клетки, я пошлепала назад к доку, чтобы забрать весла.
О! И позвонить папе. Мне нужно позвонить папе.
Хрустнул прутик.
— Джейд! Мне показалось, что это ты.