Конечно, это смешно. Дракон никому не принадлежал, но Аннуил находила это ощущение утешающим.
Теперь она смеялась над мыслью о том, как боялась его. Его и всего его рода. Казалось, это ощущение прошло уже годы назад.
Теперь воительница боялась того дня, когда ей придётся оставить дракона, но тот об этом не заговаривал. Они разговаривали обо всём, кроме её ухода.
И Аннуил любила с ним разговаривать. Любила слушать историю о его виде. Рассказы о его семье. Воительница любила слушать дракона. Его низкий, рокочущий голос её успокаивал. Утихомиривал ярость, что всегда пульсировала внутри.
— Абсолютное боготворение? Это очень сложная задача.
— Ты очень сложная девушка.
Аннуил усмехнулась, опустилась перед драконом и протянула ему руку.
— А я думал, ты ни перед одним мужчиной не опустишься на колени.
— Ты дракон. И не раскатывай губу. Мне просто хочется посмотреть твой коготь.
— Я под таким пристальном осмотром, — раздражённо проворчал он, но, тем не менее, положил один из когтей — угольно-чёрный и гладкий, кончик которого был острым и смертоносным — на ладонь Аннуил. Воительница сомкнула ладонь, удивляясь тому, что её длинные пальцы с трудом смогли сомкнуться вокруг когтя.
— Каково это?
— Что именно? Быть драконом?
— Нет, — Аннуил улыбнулась и отпустила коготь. — Каково летать?
Дракон рассмеялся.
— Хорошо.
— Хорошо? Просто хорошо? Это лучшее, что ты можешь сказать?
— Ну, я летаю большую часть своей жизни, поэтому для меня это не так интересно как, кажется, для тебя.
— Дракон, ты принимаешь свой дар как что-то само собой разумеющееся.
— Как и ты.
— И какие же именно у меня дары? Способность иметь брата, который пытается меня же убить?
— Способность вдохновить суровых воинов последовать за тобой в бой. Я немногих знал, кто обладал таким даром.
Аннуил пожала плечами.
— Они были в отчаянии. Никто так хорошо не знает моего брата.
— Если бы они были в отчаянии, то отправили бы тебя брату с ленточкой на шее.
Аннуил улыбнулась дракону. Он обладал некой сверхъестественной способностью заставить её почувствовать так, словно она может бросить вызов целому миру и выиграть.
После длинного дня, когда её швыряли на задницу и говорили, что её ярость её же и погубит, было так хорошо вернуться в логово дракона и стараниями этого зверя почувствовать себя так, словно достойна чего-то.
Аннуил села на переднюю лапу дракона и прислонилась к его предплечью. Довольно и протяжно выдохнув, она почувствовала, как расслабляется тело. Закинув руки за голову, она уставилась в темноту пещеры, удивляясь размерами жилища дракона.
— Удобно? — спросил дракон с лёгким сарказмом.
Аннуил поёрзала задницей по чешуйчатой лапе.
— Да. Если тебе это важно, да, довольно удобно.
Воительница ощутила, как дракон усмехнулся и её тело расслабилось ещё больше.
— Аннуил?
— Айе?
— Метки на твоей спине оставил твой брат?
Аннуил даже смотреть не нужно было, чтобы понять о каких метках дракон говорит. Всё её тело покрывали боевые шрамы, но те, о которых говорил дракон, были следами от жестокой порки и покрывали её спину. Эти шрамы были с ней дольше, чем она помнила.
— Нет. — Аннуил прочистила горло и призналась дракону в том, в чём больше никому не признавалась. — Эти шрамы оставил мой отец. — Она всё ещё ненавидела этого человека. Несмотря на то, что он вот уже несколько лет был мёртв, она его ненавидела. Аннуил опустила руки и положила ладони на колени. — У брата такие же шрамы. Одно из немногого, что у нас общего.
Аннуил даже сначала не осознала, что сцепила руки. Сцепила настолько сильно, что побелели костяшки пальцев. Дракон прижался к ним двумя когтями и воительница осознала, что только отец так действовал на неё. Аннуил закрыла глаза и попыталась не расплакаться.
Она пролила из-за ублюдка отца и так довольно слёз. Больше такому не бывать.
Аннуил распахнула глаза, когда дракон сам вытянулся и скрестил лапы. Он принял положение так, что она могла устроиться в сгибе его предплечья, и прикрыл её лапами.
Дракон опускал голову до тех пор, пока та не легла на вытянутые ноги воительницы. Аннуил смотрела на него несколько долгих мгновений. Глаза дракона были закрыты, он не двигался.
Воительница поняла, что Фергюсу хочется, чтобы она чувствовала себя в безопасности. И она себя так чувствовала. Он давал ей силу, власть, защиту. Аннуил не боялась бритвенно-острых когтей, которые покоились вблизи от её тела, или огромной головы с опасными клыками.