— Нет! Не хочу это слышать! — Она откинула мокрые пряди от лица. — Ты хоть понятие имеешь, через что я сегодня прошла? Лишь за этот день я побывала в пламени дракона… дважды!
— Но я…
— Тихо! — Фергюс стоял, ошеломлённый, и молчал. — А ещё я встретилась с холодной стервой, которую ты матерью зовёшь! Я отрубила брату голову! И пришлось сломать руку твоему брату, потому что он не прекращал меня лапать!
Фергюс широко улыбнулся и Аннуил оборвала тираду.
— Что?
— Ты ему руку сломала? — Он не смог сдержать смех.
— Ну… скорее, палец. Но то, как он потом себя повёл, можно было подумать, что я сломала ему руку.
Фергюс рассмеялся. Сильно. И, в конце концов, Аннуил улыбнулась.
И что, чёрт возьми, ему делать? Он любил эту женщину. Любил её целиком. Хотел её в супруги. Но ей нужно править королевством. Налаживать связи с союзниками. Уничтожать врагов.
Он уже видел страх в глазах мужчин. Они видели её в драконьем пламени.
В котором она выжила. И они знали, что Аннуил взяла его в свои любовники. Его присутствие ставило её безопасность под угрозу.
— О чём ты думаешь, дракон?
Фергюс покачал головой и двинулся к ней.
— Ни о чём, — прошептал он, обняв её за талию.
— Я вижу, что ты врёшь.
Она высвободилась из объятий.
Фергюс вздохнул.
— Что, Аннуил?
— Планируешь меня покинуть, да?
Каким-то образом она понимала то, о чём он даже не знал.
— Послушай, у тебя есть королевство…
— Брехня!
— Что?
— Он предупредил, что ты начнёшь говорить о какой-нибудь благородной чепухе, о том, что мне нужно защищать моё королевство и что нас вдвоём никто не примет.
— Гвенваель, — гневно прорычал Фергюс. — Аннуил, это всё ради твоего…
— Дракон, у тебя два варианта, — спокойно оборвала его она.
Фергюс сложил руки на груди.
— Неужели?
— Да.
— И какие же?
— Соединиться со мной сейчас. Или же отпустить навеки.
Он вырвет брату язык.
— Ты понятия не имеешь, о чём ведёшь речь.
— Имею.
Он хотел пройти с ней через Церемонию Соединения. Сделать её своей. И всё же он планировал повременить, пока Аннуил не утвердится на троне. И если после этого она всё ещё захочет его…
— Нет, не имеешь.
— Я знаю, что не стану тратить жизнь на то, чтобы ждать тебя. — А это больно. Больнее, чем он был готов признать.
— А я и не прошу.
— Правда? Не просишь?
— Нет.
— Значит я прямо сейчас могу выбрать себе любого мужчину и тебя это волновать не будет.
— Если таково твоё желание. — Эта ложь убивала Фергюса.
— Что ж, не каждый мужчина подойдёт, — тихо пробормотала она. — Но, думаю, что Гвенваель всё ещё здесь.
Аннуил схватила меховую шкуру и направилась к выходу из палатки. Фергюс схватил её за руку и развернул к себе.
— Это не смешно, — прорычал он.
— Фергюс, просто признайся. Ты же убьёшь любого мужчину или дракона, который ко мне приблизится.
Ему хотелось отрицать это. Хотелось, чтобы это оказалось неправдой. Но они оба знали ситуацию.
— Признаюсь.
Аннуил прильнула к нему. Её груди прижались к его предплечью. Фергюс закрыл глаза, когда воительница провела рукой по его груди, бёдрам и обхватила член. Она провела пальцами по венкам, обвела большим пальцем головку.
— Тогда соединись со мной.
— Нет.
Она гневно отпустила его уже налившийся член.
— Почему?
— Потому что станет всем ясно, что ты моя. Что твоя любовь и преданность принадлежат дракону.
— И?
— Ты можешь по крайней мере испугаться?
— Единственное, что я боялась — это голова, которая сейчас на пике на границе моего лагеря. Теперь мой страх — остаться на всю жизнь без тебя.
Фергюс уставился на Аннуил. Лишь этим утром женщина храбро встала перед пламенем королевы. Пламенем, наполненным самой древней магией.
И до самой смерти Аннуил будет имунна к пламени любого дракона. Но Фергюс хорошо знал свою мать, чтобы понимать, что так просто это воительнице не дастся.
Аннуил была покрыта тёмными синяками. Старая сука, вероятно, магией выкинула воительницу из своих покоев.
Он быстро глянул на метку на её груди, на ту, что была выжжена на загорелой коже. Теперь Аннуил носила Цепь Ведьмы.
И будет носить до конца жизни. Метка всегда будет там, прямо под кожей. Одна из самых могущественных, созданных богами меток, которую дракон мог подарить человеку.
Цепь Ведьмы могла продлить жизнь владелице, но если только её сердце останется чистым, а любовь — истинной. Её любовь к дракону. В противном случае это будет жестокая и болезненная смерть, которая продлится несколько дней.