Но последний раз, когда он кончил в неё, показался Аннуил каким-то другим. Он двигался медленно и нежно. Фергюс медлил, давая ей самый сладкий опыт из всех.
И она знала, что когда наступит рассвет, дракон её покинет. Трагично, но так оно и произошло.
Аннуил заставила себя принять сидячее положение, меховая шкура сползла до талии. У неё болело всё тело. Всё. Воительницу с головы до ног покрывали раны после битвы. А мышцы и кожа саднили после обряда Соединения, проведённого драконом.
Вспомнив обряд, Аннуил посмотрела на предплечья и замерла.
— Брастиас!
Через несколько секунд в палатке появился глава солдат, его взгляд остановился на её обнажённых грудях, которые воительница не потрудилась прикрыть.
— Морвид ещё в лагере?
— Айе.
— Приведи её.
Брастиас не задавал вопросов, просто отправился исполнять приказ. Через несколько минут в палатку вошла ведьма. Одного взгляда на воительницу хватило, чтобы начать беспокоиться.
— Что случилось?
— Твой брат ушёл.
Морвид кивнула.
— Да. Я видела его утром.
— Почему.
— Он сказал, что ты должна справиться с этим сама. Ты одна должна править этими людьми. Ты должна заработать их преданность. Он будет наводить на них лишь страх.
Естественно, он сказал правду. Ублюдок.
Аннуил указала на метки на груди. Боль, которую она испытывала, давала надежду, что это что-то полезное, а не проделки королевы.
— Ты не дала мне прямого ответа.
— Это Ведьмина цепь. Теперь она часть тебя, как кожа. Метки никогда не сойдут. И цепь продлит твою жизнь до пяти… может, шести сотен лет. Может больше, может меньше. На самом деле, трудно сказать.
Аннуил уставилась на подругу.
— Оу.
Что ж, это достойно нескольких минут раздирающей боли.
Аннуил прочистила горло и вытянула руки.
— А эти метки?
Морвид взяла Аннуил за руки и присмотрелась к меткам. Ведьма улыбнулась.
— Похоже, этой ночью Фергюс провёл обряд Соединения.
Очевидно, Морвид спала где-то в другом месте, потому что все на лигу в округе слышали образование их пары.
— Да. Так что это?
Морвид пожала плечами.
— Он тебя заклеймил.
Аннуил снова посмотрела на раны. Прошлой ночью там были просто участки сожжёной кожи. Воительница осознала, что она исцелится, но шрамированная плоть останется.
Но не это она сейчас видела. Теперь на предплечьях она видела метки дракона. Линии были тёмными, драконы чётко просматривались. С лёгкостью.
Драконы отличались друг от друга, обвивали её предплечья. Остальная плоть рук оставалась здоровой и чистой.
— Он действительно тебя заклеймил, — добавила Морвид.
— И что это значит?
— Я никогда раньше не видела таких… тёмных. Только у матери. Эти линии угольно чёрные.
— Фергюс сказал, что с этим будет чётко видна моя любовь и преданность дракону. Твой брат не шутил. — Аннуил моргнула, вспомнив весь обряд. Она подняла с ног меховую шкуру и вздохнула. — Да уж, не шутил!
Морвид оглядела её ноги и усмехнулась, глядя на бёдра. Драконы, больше тех, что были на предплечьях, покрывали их плоть.
— Он гораздо больше похож на Берселака, чем мы считали, — рассмеялась Морвид.
— Что ж, я не позволю сковать себя цепью. Оставлю это королеве.
Морвид выпрямилась. Улыбка показала, какой красивой она была, даже со шрамом.
— Я могу сделать тебе краги, которые скроют часть меток. Если так ты будешь чувствовать себя лучше.
Аннуил покачала головой.
— Нет. Это всего лишь ещё несколько шрамов, меток, ожогов? Кроме того, я не скрою свою верность дракону. — Она встала и подошла к ванне. — И если кто-то посмеет назвать меня драконьей шлюхой, я срублю тому голову. — Она остановилась и указала на ванну. — Можешь сделать тот трюк с водой?
Глава 20
Брастиас провёл полный осмотр замка. Но Аннуил скрывалась от них. Как только они находили одно её тайное местечко, она тут же находила другое.
С тех пор как Аннуил отрезала голову брата и стала правительницей Дикого острова и Тёмных равнин прошёл один год. Полгода воительница подавляла восстания так быстро, как только они разгорались.
Она также образовала союзы с соседними королевствами. Союзы, которых не было почти век.
Но как только войны прекратились и королевство Аннуил погрузилось в мир и покой, сама воительница, казалось, всё больше и больше становилась печальной. Брастиасу не составило труда понять, что Аннуил была правителем в военное время.