— Анжела больше ждала… — пробормотал я.
Зинаида Иосифовна погрозила мне пальцем.
Я ответил ей как можно более невинным взглядом. Мишель мне помогла!
Зинаида Иосифовна усмехнулась и покачала головой.
«Она все понимает! Она все знает!» — подумал я почему–то с большим удовольствием. На моем лице сама собой возникла умильная гримаса.
Зинаида Иосифовна и Анжела переглянулись.
Интересно!.. Сегодня они только и делают, что играют в переглядки!..
— Я быстро! — сказала мне Анжела.
И убежала.
Зинаида Иосифовна вышла следом. Уже у дверей она обернулась, и посмотрела на меня взглядом, полным такой заботы, что я почувствовал себя даже немножко неловко. И в то же время мне сделалось очень тепло.
Смутившись, я перевел взгляд в потолок.
Тут же меня подхватила новая, совсем новая волна.
9
Анжела принесла легкий столик, который можно ставить прямо в постель, над лежащим человеком. Откуда он у нас взялся, я не знаю. Могу только предполагать, что маме его подарил Борис. Он мечтал, видимо, подавать маме кофе в постель. А может быть, он и в самом деле вот так ухаживал за мамой, когда меня не было дома.
Я ведь знаю, как Борис относится к моей маме. Он ради нее готов горы свернуть!..
Вот только она продолжает держать между ним и собой какую–то дистанцию. Но он не ропщет. Он ждет. И надеется дождаться!..
И тоже на это надеюсь. Борис мне очень нравится.
Я сел в постели, спиной опираясь на подушку. Анжела установила столик передо мной.
— Здорово, правда? — сказала она. — Так удобно! У нас дома тоже есть такой.
— Твой папа любит ухаживать за твоей мамой?
— Ага! И еще они оба очень любят ухаживать за мной!..
Мама внесла поднос с обедом, и выставила на столик передо мной тарелки с супом, котлеткой с гарниром из тушеной капусты, стакан чая с лимоном, розетку с медом и нарезанный батон. Положив ложку и вилку, она сказала:
— Ешь, не торопись! И чтоб все съел! А то не выпущу тебя из постели до самого утра.
— Ладно, ладно… — сказал я, неожиданно ощутив, как во мне просыпается зверский аппетит. — Идите, я уж тут сам!..
Мама с Анжелой вышли. При этом мама взяла Анжелу за руку. Мне было очень приятно, что они вот так подружились!..
Голоса трех женщин, к которым добавился голос Анжелы, зазвучали громче, а потом вновь приглушенно. Значит, они все переместились в мамину комнату.
Вскоре тон голосов изменился. Послышались какие–то ахи, восклицания, дружный смех, потом опять ахи, опять восклицания, опять смех… В общем, им четверым там было очень хорошо!
И неудивительно. Женщины страсть как любят повозиться со своими обновками.
Вот и замечательно. Лишь бы только со мной они не пытались опять нянчиться! Я ведь уже давно не тот младенец, с которым когда–то так любили гулять мамины подружки!..
С обедом я покончил очень быстро. Я и в самом деле съел все, что принесла мама! Но не потому, что она мне приказала, а потому, что я и в самом деле здорово проголодался. Ну да, я ведь даже свой кусок торта не успел доесть! Хорошо, что Елена Павловна успела меня подхватить. А то бы я так и вписался физиономией в торт, прямо как в старых комедиях!
Я улыбнулся. И тут же вновь задумался над тем, что произошло во время концерта и после него.
Как это сказала Елене Павловна? «Бывает на свете любовь с первого взгляда! А бывает и понимание, и полное доверие, тоже с самого первого взгляда!»
Она права, конечно. Вот только этот самый «первый взгляд» — это очень непростая штука. Чтобы он состоялся, надо быть к нему готовым. А то ведь можно его и не заметить, и тогда вся жизнь пойдет в совсем другую сторону…
М-да.
Странные мысли для десятилетнего ребенка, можете сказать вы. Слишком глубокие, да?..
Для кого как! Дети ведь бывают очень разные! К тому же и самый обыкновенный десятилетний ребенок иногда может задуматься о чем–нибудь таком, что далеко не каждому взрослому придет в голову. Хотя задуматься он может, но не всегда может выразить словами то, о чем он думает.
И тогда тем взрослым, кто находится рядом с ним, нужно быть очень внимательным, чтобы и без его слов догадаться о его состоянии!.. А вдруг он нуждается в помощи? Или хочет помочь кому–нибудь сам, но не знает, как?..
Опустив голову, я очень глубоко погрузился в свои размышления. Так глубоко, что перестал замечать что–либо вокруг.
И вдруг по моей комнате как будто пронесся ветер.
Я поднял голову.
И прямо перед собой увидел Анжелу.
То есть сначала я увидел перед собой какое–то невероятное смешение геометрических линий и ярких красок, и только через несколько мгновений понял, что эти линии и краски соединяются в праздничное платье, которое было сейчас на Анжеле. И оно было… Оно было просто обалденное! Уж не знаю, как маме это удалось, но только мне было совершенно понятно, что это платье предназначено только Анжеле, что только ее образ оно способно выразить вот так смело и одновременно так прелестно.