И вот я жду третьего в своей жизни поединка.
- Ты должен его убить. Чем быстрее, тем лучше, - голос служителя правосудия безразличен и равнодушен.
Я смотрю на мужчину, привязанного к длинному и узкому столу. Бедняга молчит, на его лице капельки пота, а в глазах - страх и мольба о пощаде. Наверно, его приговорили к смертной казни, и этот мужик далеко не ангел. Но что с ним должен сделать я? Задушить? Забить до смерти? Ничего больше на ум не приходит, ведь оружия мне не дали.
- Я отказываюсь.
Мне не удалось сказать эти слова спокойно и уверенно. Голос дрогнул, да и в горле пересохло, поэтому получилось хрипло и невнятно.
Однако меня услышали. Уж теперь-то я распрощаюсь с городом навсегда. Странно, но ни страха, ни даже сожаления нет - что толку цепляться за долгую жизнь, если в ней не осталось радости.
Мужчина должен презирать смерть, и свою, и чужую. Пожалуй, собственная кончина не страшит меня, но чужую жизнь я не смог оборвать. Наверно, я не настоящий мужчина.
<p>
</p>
* * *
<p>
</p>
Меня не сразу выпустили из города. Почему-то еще сутки я валялся в той же комнате, в которой ожидал поединка. Зачем?
Процедура изгнания оказалась несложной: несколько минут на электромобиле, два десятка шагов и открытая дверь, за которой уже не было города.
Ожидаемых ужасов я не увидел. Площадка, выложенная каменными плитами серого цвета, такая же дорожка, уходящая неизвестно куда, и потрясающее, невероятное количество живой зелени. Трава, кусты, деревья росли повсюду и пахли незнакомо и терпко.
Солнце не просто светило, а ощутимо грело. В бездонном голубом небе белели полупрозрачные облака. Легкий ветерок шевелил листья на деревьях и приятно холодил кожу.
Дышалось легко, переполнявшая все тело энергия не давала стоять на месте. Я уже было собрался идти по дорожке, но тут откуда-то сбоку появились две женщины.
<p>
</p>
Силы враз оставили меня: передо мной стояли Лира и Арлетт.
- Хватит стоять, - Арлетт прервала затянувшееся молчание. - Пошли в беседку.
За кустами и деревьями обнаружился навес, под которым стояли обыкновенные пластиковые стулья. Я не сел, а рухнул на один из них и все-таки обрел дар речи:
- А вы что тут делаете?
- Тебя встречаем, - улыбнулась Лира. - Сведения о покидающих город поступают в информаторий, мы об этом узнали, и обе подали заявки на встречу.
Лира рассказывала о жизни вне города, и я все больше убеждался, что меня всю жизнь обманывали. Да, уровень радиации здесь превышает нормы, и из-за этого человеческая жизнь здесь короче, чем в городе. Да, здесь запрещено иметь детей, чтобы не плодить мутантов. В остальном же здесь намного лучше, свободнее, вольготнее. Правда, здесь все работают, но это как раз меня совсем не пугало.
Разумеется, у меня появлялись вопросы, и ответы на некоторые из них вгоняли меня в краску: я был настолько глуп, что раньше не мог понять простые вещи.
- Ты разве не знал, что есть профессиональные дуэлянты? - Лира удивленно смотрела на меня. - По закону имущество побежденного достается выигравшему. Я ведь тоже перед встречей с тобой вернулась с восьмой планеты - кристаллы там сортировала. У меня, тебя, Арлетт были деньги на счете, поэтому на нас охотились и в первый же день вызвали на дуэль.
- А почему меня встречаете именно вы?
- Мы обе написали заявки на встречу, потому что хотим выйти за тебя замуж, - вступила в разговор Арлетт, - ты должен выбрать одну из нас.
<p>
</p>
Радость от встречи угасла, потому что я понял, что от меня ждали ответа, и мое решение будет очень неприятно одной из двух женщин.
- Вы обе в моей душе, я не могу выбрать, - честно ответил я, понимая, что ответ не устроит ни Лиру, ни Арлетт.
- Ты хочешь стать двоеженцем и жить с нами обеими? - Арлетт, как всегда, сказала, что думала.
- В принципе, это возможно, если не оформлять отношения официально, - Лира мгновенно выдала решение, но не смогла скрыть своего скептицизма.
- Ты не боишься, что мы обидимся и обе откажемся от тебя? - поинтересовалась Арлетт.
Сомнение на красивом лице Лиры сменилось интересом.
- Я приму любое ваше решение, - ответил я, чувствуя, как рушится моя жизнь.
Мужчина должен принимать решения и брать ответственность на себя. Я переложил тяжесть выбора на плечи женщин, которые мне необыкновенно дороги, и, кажется, потеряю обеих. Наверно, я не настоящий мужчина.