Дошли до самого разбитого артиллеристами лагеря и встретились с группой Светлова. Пока собирали трофеи, то выстрелы в стороне второго лагеря, который из-за леса и озера с его прошлогодними камышами снизу был не виден, время от времени раздавались, но быстро прекращались. И только один раз была настоящая перестрелка. Минут пять бахало. Сейчас увидев группу Брехт, наконец, успокоился. Все одиннадцать человек были целыми и здоровыми. А, блин. Нет! Один из красноармейцев ранен. Рукав перетянут в предплечье бинтами. Но сам идёт, только карабин у него забрали.
– Сватов, что с тобой, – подошёл к бойцу.
– Так, товарищ командир, из-за развалин на меня басурман с саблей выскочил. Как махнёт ею, а я карабин подставил, клинок от железа отскочил и меня по руке. Ну, тут его товарищ Светлов и укокошил из ТТ. Юркий ещё какой. Между нами пять метров было, я и сообразить не успел, а он уже подле меня и саблей машет.
– Держи, Семён. Дарю сабельку эту. – Бывший хорунжий протянул раненому очередную катану. Станешь командиром, будешь вместо шашки носить. Все обзавидуются. – Он повернулся к Ивану Яковлевичу, – И для тебя комбат подарок есть. Знатный самурай оказался, орден на нём был. Он кстати полковник, должно быть главный командир в этом гарнизоне был. Вот, орден у него был. – Протянул цацку. – Это очень редкий в Японии орден. 5 степень ордена Восходящего солнца. Тут знак ордена на нагрудной колодке. У более старших степеней – звёзды. Называется по-японски кёкудзицусё. Считается наградой за выдающиеся заслуги.
Красивый. Теперь и на самом деле настоящий фалерист получился. Эх. Надо ещё и с Китаем повоевать.
– Разрешите доложить, товарищ командир батальона, – козырнул Светлов. – В ходе зачистки ликвидировано четырнадцать японцев. Если остались ещё живые, то думаю, они ушли за озеро Заяц и сейчас по левому берегу реки Туманной пробираются в сторону Маньчжоу-го. Можно приступать к операции по созданию Цзян Ши, – и лыбится.
Так и самому такая войнушка нравится.
– Воздух!!!
Точно, со стороны Кореи летело три самолёта, уже и слышно стало.
Глава 15
События тридцать третье
Пожилой майор читает лекцию в танковом училище:
– Товарищи курсанты, у танка есть только три вида препятствий: это – выдолбы, надолбы и вы, долбо*бы…
Просто повезло. Рано в фанфары ударили. Япония войны ещё и не начинала. Самолёты приближались стремительно. Повезло, что находились среди разбитого первого лагеря, на найденной у японца карте он назывался Сюйдин. Артиллеристы эти пять домиков и несколько палаток разнесли выстрелов за десять и теперь тут воронок хватало. А ещё везде валялись мёртвые японцы.
– Все в воронки быстро. Лечь и не стрелять ни в коем случае! – Прокричал Иван Яковлевич и первым бросился в яму, образовавшуюся от попадания снаряда. Грунт скальный, семьдесят пять миллиметров, не самый мощный снаряд, потому ямка была небольшая, скорее углубление.
Лёг Брехт, тут же рядом оказался хорунжий. Он не просто плюхнулся, как комбат, а сначала встал на колени и подтянул за ноги лежащего невдалеке убитого японца. Иван Яковлевич, сообразил, что диверсант задумал и помог. Подтащили труп и сверху на себя натянули. Остальных бойцов уже видно не было. Рёв самолётных двигателей уже почти над головами был. Nakajima Army Type 91 – так называется японский истребитель. Вообще японцы молодцы- они своему оружию громких названий не дают. А то: «Гиацинт», «Гвоздика», «Кинжал». Чего только не придумают оружейники. В Японии просто номера. Тип 91 – истребитель, Тип 38 – винтовка. Тип 94 – лёгкий танк.
С Типа 91 видимо заметили шевеление русских и дали несколько очередей. Коротких. Скорость огромная и летят низко, потому только первые пули высекли фонтанчики в земле вокруг воронок Сюйдина, остальные пришлись на подъём сопки Пулемётная горка. Японские самолёты прошли совсем низко над сопкой. Едва не задевая вершины деревьев, что росли на её западном склоне. И унеслись вглубь советской территории в сторону озера Хасан.
Брехт материться начал. Он такие надежды на зенитчиков возлагал. Думал, лёжа под трупом японца, что сейчас Якимушкин им покажет Кузькину мать, а со стороны сопки ни одного пулемётного выстрела не прозвучала. С таким трудом были эти пулемёты Браунинга добыты. И зачем, спрашивается? Прямо обидно. Ну, доберётся он до зенитчиков, когда улетят девяносто первые. Удаляющийся гул моторов стих и Иван Яковлевич попытался с себя японца сдвинуть, но хорунжий не дал.