— Хорошо что хоть батя Учебник по Стоматологии читать не заставлял, иначе бы Фагот точно бы стал фанатом челюстно -лицевой хирургии — ругался Андрей, прекрасно понимая, что Фагот извлек чертеж, поясняющий метод триангуляции, из его памяти. И факт того, что кто-то посторонний , пусть даже и напарник, без зазрения совести роется в его воспоминаниях в восторг Белова не приводил.
— Сразу же после того, как разберусь с Зеноном займусь защитой разума от сканирования, — сформулировал он для себя невесть какую по счету первоочередную задачу. После чего демонстративно отодвинулся от Фагота, сидящего рядом и с удовольствием вспомнил, что хоть рюкзак для переноски на собственном горбу смилодона он с собой и захватил, а вот коврик из шкуры Кинг-Конга продолжает лежать в углу спальни. И на нем все еще почивает свернувшись калачиком Карл Генрихович, которого Андрей приказал не будить. Так что у кошака возникнут определенные трудности с обустройством себе гнезда внутри рюкзака. И как бы ему в дальнейшем не пришлось топать на своих двоих, вернее на четверых.
— Послушай-ка , любезный, — повторился Андрей, приступая к беседе с Прошкой . На секунду ему показалось, что обращение: «любезный», не слишком-то и соответствует ситуации и скорее всего является следствием стереотипов, которыми он нахватался из третьесортной литературы, описывающей быт и нравы дореволюционной России, но тут же себя оборвал разумным: «да наплевать!» и наконец-то перешел к содержательной части разговора: «Говорят, к твоему отцу вчера Нюша из столицы приезжала, подарки привезла».
— Нет, — немного поразмыслив коротко ответил Прошка и глубокомысленно замолчал.
Неизвестно, до чего бы додумался Андрей, мысль о том, что он стал жертвой грандиозной мистификации первой пришла ему в голову,
если бы через некоторое время возничий не отмер и уточнил: «Нет, Нюша не приезжала, а вот Маркиза Антуанетта Дорсет была. Бате гостинцы привезла, денег много дала. Да и меня не забыла».После чего шепотом и испуганно оглядевшись вокруг наклонился почти вплотную к Андрею сообщил тому страшную тайну: «Нюшка нынче по приезду свой долг за школу закрыла. Выкупилась у Марфы Федоровны стало быт. Оттого и не велела ее больше Нюшей называть».
Надо сказать, что этот ответ породил у Андрея целую лавину новых вопросов. Вот только задать он их не успел. Метка Зенона указала, что ближайший вход в аномальную зону внезапно резко переместился и теперь указывала ровно на восток. Новое направление сразу же упиралось в неугодья, по которым коляска уж точно не проедет.
— Выходим, скомандовал Андрей Фаготу и сам выпрыгнул из коляски. Прохору же велел возвращаться в усадьбу.
Буквально через пол часа неспешной ходьбы, обремененной возмущенным рычанием Фагота, обнаружившего отсутствие любимого коврика в рюкзаке, глазам партнеров открылась любопытная картина.
Небольшая березовая рощица, размером едва ли метров сорок в диаметре, стояла в центре слегка заболоченной равнины, покрытой невысокой ярко-зеленой травой. В свою очередь саму равнину со всех сторон окружал мрачный черный лес, густо поросший кустарником через который Андрей постоянно чертыхаясь и пробирался все это время. Фагот же не смотря на отсутствие шкуры Кинг-Конга все же забрался в рюкзак, руководствуясь народной мудростью о том, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
Партнеры рассматривали рощу расположившись на вершине невысокого холмика в паре десятков метров от березовой рощи. На первый взгляд она мало чем отличалась от своих товарок небольшими пестрыми заплатками разбросанными по заболоченной пустоши.
Вот только приглядевшись к роще можно было заметить некую странность, которую в прежнем мире Андрея назвали бы не иначе как чертовщиной. Здесь же просвещенные граждане Империи немедленно бы опознали в странном явлении проявление злокаверзной магии, которая с точки зрения рядового обывателя мало чем отличалась от той же чертовщины.
Само явление состояло в том, что время от времени одно из деревьев становилось полупрозрачным, а потом и вовсе исчезало. Оставляя вместо себя невысокий свежесрезанный пенек.
Андрей попытался понять механизм всего того, что видели его глаза. Единственная, притянутая за уши модель, которая хотя бы гипотетически давала нужный результат, сводилась к следующему: некто, — назовем его Некто с большой буквы, — решил Андрей, так вот Некто, обитающий в аномальной зоне, находится в той же точке пространства что и березовая роща. Именно так и работает зона входа в Зенон, когда кусок пространства присутствует одновременно и там и тут. Этот самый Некто, облачившись в Шапку— невидимку, ну или какую-нибудь другую магическую приблуду, обладает способностью пересекать границу миров. Ровно так же, как это делает любой маг отмеченный Меткой Зенона. Для того же Андрея такой переход не представляет никакой трудности.
Так вот, этот самый Некто выходит в реальный мир Империи, обнимает приглянувшуюся ему березку и возвращается с ней в аномальную зону. При этом дерево исчезает здесь и появляется там. После чего в Зеноне березку спиливают и все повторяется заново. Разработанная Андреем модель правда не давала ответ на вопрос — зачем пни назад в Империю возвращать и как быть с корнями. Но Андрей отмел все эти вопросы как неактуальные, поскольку к этому времени окончательно созрел к осуществлению скилла по закрытию блуждающего входа в Зенон.
В отличии от Александра Белова, которому так и не удалось совладеть с собственным заклинанием, для Андрея это не составляло ни малейшей трудности. Он мгновенно нащупал якорь Родового Умения и запустил из Магического Источника порцию Белой энергии в то, что раньше представляло из себя Родовой Перстень, а ныне превратилось в пульсирующий сгусток белого пламени намертво привязанный к левой руке и соединенный со Средоточением толстым шнуром энергетического канала.
Глава четырнадцатая. Новые перспективы
Глава четырнадцатая. Новые перспективы.
Структурированная магическая энергия ослепительно белым копьем ударила в самый центр березовой рощи. С таким визуальным проявление превращения невидимой обычным зрением магической энергии в некое материальное воплощение Андрей столкнулся впервые. К тому же визуальный эффект сопровождался мелодическим перезвоном, в котором при некоторой фантазии можно было бы опознать гармонию сфер. Ну или нечто подобное. В музыке Андрей был не слишком обознан, но с удовольствием рассуждал на эти темы, не всегда понимая их суть.
— Красиво, черт побери, — поделился он своей реакцией с Фаготом. — Если бы Магический Источник наполовину не опустел с первого же раза, можно было бы устроиться работать в столице цветомузыкальным фонтаном.
Последние слова сказаны были, скорее всего, не в следствии врожденного дебилизма Андрея, а по причине его растерянности. Все-таки он ожидал чего-то гораздо большего. Не в плане звуко-визуальных эффектов, тут как раз все было представлено с избытком и более того..., а в той простоте, с которой ему удалось осуществить закрытие границы Зенона. Складывалось совершенно нелепое ощущение сродни описываемому в анекдоте, когда фашисты с партизанами кровопролитно, напряженно и многодневно сражались за избушку лесника, а потом пришел лесник и всех послал нафиг.