Лейтенант остался один, он просматривал ролик за роликом, отмечая на карте положение каждого участника действий, но она так и не попала ни в один объектив. Через пару часов всё перепроверив несколько раз, Нильсон разбудил Тома.
Лифт открылся сразу в прихожую.
– Я все знаю, я пришел помочь. – произнес лейтенант. – Вы не попались ни на одну из записей с места преступления.
– А почему я, собственно, должна была попасть на камеру? Меня на той акции даже не было, – она вышла из темноты.
– Я знаю, что Вы сожгли свою одежду, зачем же ещё разжигать камин в такую погоду? Это же его стол? – он указал на рамки с фотографиями. – Почему ни на одной нет Вас? А завещание? Я всё знаю, у Вас был мотив. Мне очень, очень жаль.
– Вы пришли меня арестовать? Знайте, что это была самооборона, он не давал мне уйти, угрожал, каждый день! Никто не знал, что он ненормальный. Я запирала двери и боялась, что однажды ночью он придет.. – она осеклась. – Что еще я могла сделать? Я ни о чем не жалею, когда я поняла, что всё позади, я проплакала от облегчения несколько часов – не могла остановиться. Это того стоило.
– Я не собираюсь Вас арестовывать, я пришел помочь. Министерству не интересно, кто убил Джека, рано или поздно они бы сделали это сами, оппозиции же выгодно спекулировать и создавать свои теории о том, что произошло. Я не вижу смысла губить Вашу жизнь, мы знаем, кто тут настоящий преступник. А теперь, давайте, сотрем оставшиеся улики и обсудим план, что делать дальше..