Стоять на двух ногах он не мог, поэтому с моей помощью Михеев допрыгал до своего зрительского места.
— Бодров, ну ты поаккуратнее что ли? Так человека можно сделать калекой, — сказал командир все еще находясь под впечатлением от увиденного.
— Виноват, это и было «поаккуратнее».
Последняя фраза добила Михеева, он просто опустил голову и морщился.Мне стало его немного жаль.
Командир внимательно оглядел нас обоих.
Зла на Михеева я не держал, просто нужно было прочить засранца, что со мной не стоит так разговаривать.
Похоже в тот день мне это удалось.
Командир видя, что между нами было что-то большее чем спортивная злость поступил очень мудро. Он перетасовал все предыдущие звенья и поставил нас с Михеевым в пару.
Нам предстояло ориентирование на местности с тремя контрольными точками. Приза победителям не было, но вот наказание для пришедших последними присутствовало.
Последняя пара должна была тащить на себе обратно к месту погрузки всю снарягу отряда.
Боевая задача заключалась в том, что нужно было разбившись на пары по координатам на карте найти дежурного офицера, изображавшего из себя вражеского радиста, скрытно подойти к нему и «захватить».
Раздали карты.
Когда остальные четыре пары разбежались я еще стоял и смотрел карту, меня назначили старшим пары.
— Как ноги? — спросил я у Михеева, не глядя в его сторону продолжая производить вычисления.
— Нормально. Как-нибудь переживу, — тон его ответа был намного более миролюбивым, — может двинем уже? Неохота за всех снарягу тащить.
— Сейчас двинем, я поэтому и смотрю так долго, чтобы не бродить вокруг да около и не нагружать твои ноги лишний раз. Сам знаю, как неприятно на нижние этажи удары ноги принимать.
Он промолчал. Было видно, что его обуревали сомнения в искренности моих слов.
— Ну что там? — он из-за плеча пытался разглядывать маршрут.
— Все, погнали. Давай за мной. Бегом можешь?
Я сложил карту и направился на северо-восток.
— Погоди, все в другую сторону побежали, — Михеев явно растерялся.
— Они не очень хорошо карты читают. С самого начала понятно, что у нас небольшое отклонение. А может у них другие контрольные точки.Ты же знаешь, что азимут — это угол между направлением на север и направлением на объект.
Он все еще не догонял почему я не побежал за остальными.
— Михеев, проще говоря, азимут показывает, насколько объект отклонился от севера. Верь мне.
Ему пришлось мне довериться и он не прогадал. Мы добрались до первой контрольной точки первыми.
Наш «вражеский объект» прохаживался по поляне, мирно курил сигарету с фильтром и увлеченно читал какую-то книгу.
Не знаю делал ли он это специально, чтобы ввести нас в заблуждение, или, действительно, был любителем литературы и так коротал время.
Я подкрался сзади и примерно с двух метров скомандовал:
— Руки вверх товарищ лейтенант, не двигайтесь. Вы арестованы…
— Я тебе дам «арестованы»! Что за едрен-батон, ну-ка представиться по форме! — скомандовал молодой летёха, поворачиваясь к нам корпусом.
— Товарищ лейтенант, подгруппа номер пять в составе матроса Бодрова и матроса Михеева на первую контрольную точку прибыла, — отрапортовал я, сделал шаг вперед и протянул карточку-задание для отметки.
— Совсем другое дело. Пришли вовремя. Где остальные? Бодров долго их ждать?
— Не знаю, товарищ лейтенант.
— Долго, товарищ лейтенант, — подключился повеселевший Михеев, он теперь понял, что мы и вправду пришли первыми, — они вообще в другую сторону направляются, вдоль железной дороги. Наверно думали, что все как в прошлый раз. они даже карты толком не смотрели.
— Вот бараны! Каждый раз с этим молодняком одно и тоже. Ни одного исключения, — лейтенант в сердцах сплюнул, потом помолчав и подумав, добавил, — ну кроме вас. Вы молодцы! Где ты там спишь что-ли? Петров.
Из кустов вылез незнакомый матрос с рацией.
Мы вышли на связь со своим командиром, получили подтверждение прохождения первой точки, контрольные цифры и новый азимут.
Короткое объявление:
Дорогие друзья, ввиду того, что мне нужно срочно завершить 4 том Спасателя (осталось примерно три главы), в ближайшие пару-тройку дней «проды» «Скорости 2» будут выходить нерегулярно или с некоторым опозданием.
Тех, кто еще не подписан прошу подписаться, чтобы не пропустить обновления.
По завершению публикации последних глав «Спасателя 4», вернусь к ежедневной выкладке Скорости. Приятного чтения.
Глава 24
— Вот бараны! Каждый раз с этим молодняком одно и тоже. Ни одного исключения, — лейтенант в сердцах сплюнул, потом помолчав и подумав, добавил, — ну кроме вас. Вы молодцы! Где ты там спишь что-ли? Петров!
Из кустов вылез незнакомый матрос с рацией.
Мы вышли на связь со своим командиром, получили подтверждение прохождения первой точки, контрольные цифры и новый азимут.
* * *
Ко второй и третьей точке мы тоже пришли первые. Поначалу Михеев явно чувствовал себя не в своей тарелке в моей компании. Видимо, ему стало стыдно за свое поведение, но я не держал на него зла.
По-моему он осознал свою вину.
Он свое получил и вряд ли станет дерзить или лезть драться в будущем. А мне оно тоже не нужно. Я всего лишь поставил его на место. Никому не позволено топтать честь и достоинство сослуживца.
Позже мы сначала перебросились парой незначительных фраз, а потом уже болтали, как ни в чем не бывало.
Всегда не понимал по-настоящему злопамятных людей. Конечно, шутки на эту тему всегда воспринимались с юмором: я не злопамятный — отомщу и забуду, я не злопамятный — просто злой, и память у меня хорошая. Оборотная медаль этого сложного чувства — мстительность.
Человек стремится причинить зло или неприятности другому, независимо от того, насколько это оправданно. Если месть удалась, он продолжает в том же духе и привыкает мстить.
Как там было? Месть благородное дело? Как в Монте Кристо. Но проблема в том, что месть не заканчивает конфликт, лишь усугубляет.
Месть сладка, и все же… это стрела, которая часто поражает того, кто ее выпустил.
Но если конфликт исчерпан, то зачем травить свою душу гневом и мечтами о мести?
В конце концов Михеев извинился.
— Всё нормально, ты тоже меня прости, я в спарринге и вправду немного не рассчитал силы.
Я протянул ему «трубку мира».
Обратно мы добирались так же как и ехали выполнение задания, на «шишиге». Снарягу отдавать последним никто не стал, коллектив проявлял товарищескую солидарность.
По возвращению в часть всем приказали построиться. Мы суетливо сбежались, построились и пересчитались.
Группы уже стояли в колонну по четыре, как и положено на флоте. Перед строем ходило взад-вперед начальство в лице кап-три, капитана третьего ранга с птичьей фамилией Соловей.
Он поздравил нас с успешным выполнением боевой задачи. Нас с Михеевым отметили особо, заставив выйти из строя.
Мой новый напарник был доволен, то читалось по его улыбающейся физиономии.
Никто и подумать не мог о том, что он несколько часов назад был готов устроить мне темную из-за своей же оплошности.
На ждал небольшой сюрприз случаю того, что наша группа, единственная уложилась в отведенные временные нормативы.
После ухода Соловья, наш командир роты, старлей Адамиди, объявил личную благодарность отвалил с «барского плеча» ящик тушенки, за которым мы с Михеевым сходили на продовольственный склад.
Оказалось, что офицерам выдавали дополнительный продуктовый паек.
— Ни хрена себе! Вот это щедрость, — удивился я тому, что нам по его записке выдали два картонных короба с двадцатью четырьмя банками в каждом.