Найт-Сити, должно быть, и вовсе ее не помнит.
— Вако у себя?
Охранник кивает, потом дергает подбородком, показывая, что она может пройти. Звон колокольчиков теряется в музыке и шуме автоматов, но Вакако поднимает голову от планшета.
— Дорогая, — говорит она. — А ты не спешила меня навестить.
И улыбается так, что сразу ясно: узнала.
— Как ты поняла, что это я?
Вакако встает, окидывает ее взглядом, от которого каждая косточка в теле начинает противно вибрировать.
— Они дали тебе новое лицо, но этого недостаточно, чтобы сделать тебя неузнаваемой, — морщинки у глаз прорезаются четче, очки отблескивают в мягком свете. — Все уже знают, что ты в городе.
Пока Ви сгружает свои покупки на журнальный столик, Вакако подходит к ней, склоняет голову к плечу и недовольно поджимает губы.
— Посмотри на себя: кожа да кости.
“Арасака” забрала у Ви не только семь лет жизни, но и пять сантиметров роста, несмотря на это, она по-прежнему смотрит на пожилую фиксершу сверху вниз. Но когда Вакако протягивает руку, чтобы потрепать Ви по щеке, та безропотно терпит: с Госпожой из Уэстбрука лучше не спорить, особенно если она выказывает свое расположение.
— Сначала еда, потом бизнес, дорогая.
Охранник приносит сладости и снова исчезает в шуме салона, Вакако заваривает чай. Она принимается разливать его по маленьким чашечкам, неторопливо и осторожно, и Ви не выдерживает:
— В смысле — все знают, что я в городе? Как, откуда?
Вакако на нее даже не смотрит.
— Что ты сделала в первую очередь, когда вернулась?
— Заплатила кочевникам.
— Через Дакоту?
— Ну да, — Ви пожимает плечами. — Но свое имя я не называла.
— Зато спросила про друзей из Альдекальдо, — предполагает Вакако, и оказывается права. — Которых тут не видели лет… шесть? Семь?
— Мало ли кому нужна Панам Палмер?
— Уверена, Дакота задала себе тот же самый вопрос. Но хватит о ней, что ты сделала потом?
— Потом я поехала к Вику.
— И маленькие птички Реджины заметили, что лучший рипердок района отменил все операции и закрыл клинику до вечера.
Ви изучает дно своей чашки: да, отменил, да, закрыл — ничего удивительного, они ведь так давно не виделись. В груди колет воспоминанием: Вик не узнал ее, показалось — сейчас обратится как к незнакомке или вовсе выставит из клиники в духоту улицы, но он посмотрел ей в глаза — и его зрачки расширились, и лицо просветлело, а со спинки кресла спрыгнул Нибблс, живой, здоровый и наглый…
Голос Вакако возвращает Ви к реальности:
— А после этого ты, наверное, поехала в Хейвуд?
— Не сразу, — возражает Ви, как будто это может хоть что-нибудь изменить. — Но да, в Хейвуд.
— К семье?
— Не, — она заправляет за ухо прядь волос. — Там на набережной есть один рипер, спец по пластической хирургии… ну ясно, к нему тоже не каждый день фуллборги приходят, и он рассказал Падре. Все, я поняла: вы все дохрена умные и внимательные, а я как обычно.
— Добро пожаловать домой, — Вакако мягко смеется. — Рада, что ты хочешь вернуться в игру.
— Я…
Ви прикрывает глаза, представляет, как снова погружается в насилие и кровь, в лихорадочную гонку за деньгами, за сложными заказами, за репутацией, и то, что раньше казалось ей простым и естественным, единственно верным, сейчас оставляет ее равнодушной.
Ну ладно — почти равнодушной: она все-таки была хороша, а такое не забывается.
— Слушай, Вако, — начинает Ви; она хочет спросить: как обстановка в городе? Сильно ли корпы прессуют? Кто из банд выжил, кто сейчас у руля? Что там по новым коктейлям в “Посмертии”? В общем, что-нибудь полезное или умное, или хотя бы крутое, но вместо этого выдает:
— А ты правда нэкомата?
Вакако смотрит на нее поверх очков, потом медленно отставляет чашечку в сторону.
— Знаешь, Ви, про тебя ходили разные слухи… Что ты мертва, что ты продалась “Арасаке” и работаешь на них, что тебя переделали, переписали… но теперь я вижу, ты нисколько не изменилась.
— Ты не злишься? — спрашивает Ви, но не уточняет, что именно имеет ввиду: что обозвала ее кошкодемоном или что помогла корпорации, когда-то убившей ее внука, получить еще большую власть.
— Если бы я злилась, ты бы уже заметила. Так что, тебе нужна работа?
— Не совсем. Я насчет той забегаловки рядом с “Сакурой”, которая недавно закрылась. Там еще классный рамен делали…
— И хот-доги, — кивает Вакако. — Знаю, о каком месте ты говоришь. И что с ним?
— Только не смейся, но я хочу его выкупить и открыть там… что-нибудь хорошее.
Вакако не смеется. Она смотрит на Ви несколько долгих секунд, потом включает планшет, что-то там нажимает, листает страницы, бормочет себе под нос.
— Я могу устроить сделку, — наконец говорит она. — Но тебе не хватит денег.
— С чего ты взяла?
Ви складывает руки на груди, вздергивает подбородок, но быстро сникает, когда Вакако говорит:
— С того, что я в курсе, где и какую дыру ты снимаешь.
— Нормальная дыра, — ворчит Ви. — Комнаты маленькие, конечно, но там раньше нетраннерская база была, знаешь, какая мне от них ванна досталась?
— Большая? — в голосе Вакако звучит искренний интерес. — Два человека помещаются?
— Да легко!
Круглые очки снова блестят, и почему-то Ви становится неуютно, как будто она только что совершила ошибку.
— У меня есть на примете несколько контрактов, — говорит Вакако. — Хватит, чтобы расплатиться за помещение, сделать ремонт… насчет времени не беспокойся, моей просьбы будет достаточно, чтобы место пока оставалось закрытым. Тебя устраивает?
— Да, только… — Ви ковыряет ногтем идеально ровную поверхность стола. — Не хочу сильно светиться, понимаешь? Новая жизнь, все такое, зачем тащить в нее старые проблемы?
Как оказалось, Найт-Сити все еще помнит ее, даже слишком хорошо.
— Не переживай, — тонкие пальцы ложатся Ви на запястье. — Я подумаю о том, как представить тебя клиентам. Новый образ, новое имя… но позволь дать тебе совет, дорогая: не затягивай с визитами вежливости. Слухи все равно поползут, а тебе не помешают друзья.
Вакако отпускает ее руку и говорит:
— И лучше всего начни с Чартер-Хилл.
Послание от Вакако приходит через пару дней.
Видеофон сигналит о вызове, Ви переводит картинку на свою систему: в камеру смотрит неприлично красивая азиатка, которая могла бы стать звездой кино или биди, а вместо этого возит по городу одну престарелую фиксершу — и, как оказалось, выполняет для нее мелкую курьерскую работу.
— Посылка от Окада-сама, — говорит азиатка.
— Замок сломан, поднимайся, — отвечает Ви и сует Горо миску с попкорном. — Не ставь на паузу, я быстро.
Через пару минут она возвращается, растерянная и озадаченная. Показывает Горо коробку, в которой лежат две маски: красные, черные и золотые линии складываются в морды животных.
— Что это значит? — спрашивает Ви, пока пальцы Горо исследуют вырезы и выпуклости на синт-дереве — бережно, осторожно; странная деликатность по отношению к чему-то, изготовленному Найт-Сити. — Это лисы, да?
— Кицунэ, — Горо указывает на одну из масок, подхватывает вторую, протягивает ее Ви. — И бакэнэко. Похоже, это значит, что Окада-сан выбрала нам новые имена.
Ви фыркает, потом прикладывает кошачью маску к лицу — подходит она идеально.
Комментарий к baka(neko)mata
чувствую, что торчу некоторое объяснение насчет того, почему Вако — нэкомата xD
в игре есть два кусочка информации, которые складываются в один хэдканон
— нэкомата может превращаться в старую женщину, рядом с которой становится неуютненько (из шарда про ёкаев, можно найти в Компеки или в квартире Горо)