Душманы, опытные горные воины то ли не заметили висящие едва ли не в трех километрах вертолеты, то ли решили, что их самих вертолетчики не увидят — они так и не попытались ни положить ослов на тропу ни замаскироваться сами. Пущенные почти на предельной дистанции пули взрыли тропу, люди и ослы исчезли в клубах пыли.
Просто удивительная вещь. Висишь — как орел над бездной, чуть что — из пулемета гасишь. Если бы еще не Стингеры.
Орел, б…
В пилотской кабине победа бортстрелка над маленьким караваном моджахедов, закончившимся бурым комком разрыва на тропе, добившим всех тех, кто еще был жив, видели плохо. На связь вышел штаб, слышимость из-за экранирующих сигнал гор была тоже на грани, даже ретранслятор — наматывающий круги над провинцией АН-26 со спецоборудованием — не всегда выручал.
— Ноль полсотни шестой, Гранит на связи, как слышимость, прием?
— Гранит, слышимость на грани, прием!
— Ноль-полсотни шестой, где сейчас находишься, прием?
— Гранит, нахожусь в трех километрах юго-западнее ориентира шесть, веду свободную охоту, прием.
— Ноль полсотни шестой, нужно сместиться правее на три, это квадрат одиннадцать — тринадцать и забрать группу. Приказ старшего, прием.
— Гранит, правее на три от ориентира шесть, подтвердите прием?
— Ноль полсотни шестой, верно, правее на три от ориентира шесть, забрать группу. Как у тебя с топливом, прием.
— Гранит, с топливом нормально, как с опознанием, прием?
— Ноль полсотни шестой, опознание по стандартной схеме, они обозначат себя. Группа действует рисованная, будьте осторожны.
Рисованная — одно из выражений, обозначавших, что группа действует в афганской одежде и под видом афганцев. Своими словами в эфир это не давали — мало ли кто слушает.
— Гранит, задание принял, выполняю.
— Ноль полсотни шестой, удачи. СК!
Первый пилот посмотрел на часы, потом на указатель количества топлива. Надо хоть немного отдохнуть.
— Прими управление.
— Второй пилот управление принял…
— Чи!
Опасность. Муджахеддины, опытные воины — моментально залегли по обе стороны от тропы, разобрали сектора обстрела. Повалили ослов и накрыли их накидками, сделанными из маскировочных сетей.
— Слышишь? — негромко сказал американец
Амер Зазай прислушался. Где-то вдалеке бил пулемет… или что-то похожее на пулемет.
— Пулемет. Пулемет шурави.
— Не диско — сказал американец
— Дашика — поправил американца амер Зазай — мы зовем его дашика. Это похоже на русский пулемет, какой они ставят на бронемашины.
— Где здесь ближайшая дорога?
— Да здесь нет дорог на двадцать пять километров в любую сторону!
Приложив к уху сложенную лодочкой ладонь, корреспондент журнала Солдат Удачи замер — а потом резко сказал
— Воздух!
— Вспышка! На двенадцать!
От Стингера все же можно спастись, кто бы что не говорил — не в последнюю очередь это зависит от того, как быстро ты заметил его пуск. При запуске ракеты ПЗРК на земле образуется что-то вроде облачка, во время боя пехотинцы и сами вертолетчики отслеживают это и сообщают друг друга. Ракета есть ракета, ее можно обмануть — можно уйти в направлении солнца, чтобы ракета перенацелилась на него, можно отстрелить тепловые ловушки, можно поступить, в конце концов, так, как поступил один вертолетчик из джелалабадской эскадрильи. Когда его Ми-24 уже был подбит — он не потерял хладнокровия, он отключил поврежденный двигатель и меньше чем за минуту совершил экстренную посадку, спас сам себя и даже спас вертолет, которому потом привезли запчасти, прямо в поле отремонтировали и улетели. Самые опасные пуски ракет — это из засады, в угон, когда пилот начинает понимать, что что-то неладное только тогда, когда вспыхивает красным приборная доска и автоинформатор начинает оповещать о пожаре. Даже примитивные меры — оборудование в корме вертолета пулеметной точки, с пулеметчиком, смотрящим назад — и то снизило уровень потерь.
Сейчас — на трех вертолетах были три наблюдателя, которые смотрели вниз и могли засечь пуск ракеты сразу же. Но они могли не только засечь ее пуск — они могли ее и сбить…
— Вспышка на час! Еще одна!
Вертолеты перестроились в защитную формацию, сомкнув ряды, чтобы увеличить плотность огня. Навстречу быстро летящим к вертолетам маленьким злым огонькам ринулся огненный шквал…
Четыре многоствольных пулемета ГШГ ударили враз, нашпиговывая небо свинцом, это было похоже на кару Господа, потому что их совокупная скорострельность была равна шестнадцати тысячам выстрелов в минуту. Почти сразу полыхнула огненной кляксой первая запущенная ракета, чуть следом за ней не смогла прорваться через заградительный огонь вторая. Третью едва не пропустили — она летела в зоне, которую доставал только один пулемет, но вертолеты начали отстреливать тепловые ловушки, и ракета повелась — клюнула за одной, электронный мозг попытался отстроиться от помех и вновь навестись на вертолет — но струя стали не дала ему это сделать. Обломки ракеты полетели к земле следом за остальными.