Для того, чтобы правильно понимать, что тогда произошло и почему — нужно понимать, что на самом деле в войне участвовали не две стороны, как в классической воне, мы и они. В войне участвовали несколько сторон, гораздо больше, чем две — и интересы у них, стоящих по одну сторону баррикад, порой были кардинально противоположными.
Начнем с СССР. Ради чего СССР воевал в Афганистане? Поставим вопрос даже жестче — какого хрена СССР забыл в Афганистане. В конце концов, Афганистан был тем, чем он был, нищей и грязной, малоперспективной горной страной, в которую надо был вкладывать и вкладывать, и кое-какие договоренности уже были, надо просто было выполнить их и кути, бросить Афганистан, забыть как страшный сон и все. Но мы не уходили. Почему?
Вторжение СССР в Афганистан было ошибкой, ошибкой стратегической — но еще более страшной ошибкой стал бы уход из него, уход побежденными. Вопрос был не в том, что нас после этого перестал бы кто-то уважать, там на Востоке, или о том, что Афганистан занимал какое-то стратегическое положение в регионе[18]. Вопрос был в том, что на карте стояла судьба всего региона, и Средней Азии в придачу. Американцы, если не видели болевую точку СССР в семьдесят девятом — они прекрасно видели и понимали ее в восемьдесят седьмом. Уйди из Афганистана, сдай там коммунистический режим, и дальше ты будешь воевать уже на своей земле, в Средней Азии. Будешь безуспешно бороться с наркотиками, текущими через границу. Наконец, твое поражение будет известно всем на Ближнем Востоке — и люди решат, что лучше, арабский социализм или арабский исламизм. Афганистан — это своего рода полигон, там воюют, чтобы не воевать на Востоке. Вот только у американцев очень даже хорошо получается воевать чужими руками, а у нас, у СССР — нет.
Поэтому у СССР задача была одна — резко повысить эффективность войны, решать те же проблемы с минимальными материальными затратами и людскими потерями, а если получится — перенести войну на территорию противника, дестабилизировав сам Пакистан. Эта задача требовала безотлагательного решения.
Соединенные штаты Америки. У них задача была простой — дать СССР второй Вьетнам. Желательно чужими руками и как можно на более длительный срок. Чтобы СССР потратил как можно больше денег, израсходовал как можно больше боезапаса, потерял как можно больше людей, чтобы в СССР возникло травмированное войной поколение, чтобы в СССР хлынули наркотики, чтобы больше стало насильственных преступлений, чтобы в стране появилось боевое оружие, особенно на востоке — и появились гангстеры и новые басмачи. Нельзя сказать, что американцы в этом преуспели. Советская военная машина показала себя намного более живучей, мощной, умелой, чем это принято было считать в Пентагоне. Американцы после Вьетнама именно в это время, о второй половине восьмидесятых закончили создавать чисто профессиональную армию, полностью отказавшись от призыва, и теперь они считали, что Советская армия, в основном призывная, априори хуже. Афганистан показал, что это не так. Более того — неудачи 82–83 годов заставили Советскую армию пересмотреть некоторые взгляды на ведение боевых действий и теперь американцы с тревогой наблюдали, как в частях Советской армии появляются особо подготовленные части легкой пехоты, так называемый «спецназ» не уступающий вьетнамским группам «Альфа», «Сигма», «Дельта», «Блекджек». Еще большую тревогу вызывал тот факт, что в этих частях спецназначения служили и призывники, и таким образом у СССР с каждым годом становилось все больше и больше опытных, обстрелянных, подготовленных по программе спецвойск бойцов, умеющих действовать в горно-пустынной местности. Не радовали и сообщения отрядов моджахедов о том, что советские пацаны, по девятнадцать двадцать лет от роду, вчерашние школьники — воюют жестоко и упорно, проявляя порой чудеса героизма, бросаясь на верную смерть. Если они воюют так за чужую землю — что же будет, если они будут воевать за свою?!
18
Самое смешное из объяснений. Да, в Афганистане можно создать ударную группировку и коротким ударом на Карачи отрезать Пакистан от возможной помощи и соединиться с индийской армией, которая видя такое тоже на месте сидеть не будет. Но это в теории — а на практике воюющую группировку придется снабжать либо по воздуху, либо через единственную дорогу с тоннелем на Саланге. Насколько неустойчив этот путь снабжения, как легко его перекрыть — думаю объяснять не надо.