– Сомневаюсь. Послушай меня, девочка. Оставь его в покое. Это не простой человек.
Он сумел разглядеть лицо незнакомца, когда тот отходил от очага. Лет сорока, обветренный, худой, с темными глазами, крючковатым носом и суровыми морщинами у губ. Когда гость двигался, был слышен звон металла. Потертая рукоятка меча высовывалась из-под плаща.
– Мы имеем дело не с купцом, торопящимся первым закупить меха.
Когда Фрита вернулся в общий зал, там нависла тишина.
Горстка гостей ждала, что пришелец расскажет им о себе и о своих делах. Фрита с нетерпением ждал этого. Неужели он не откинет капюшон? Неужели его физиономия настолько ужасна?
Время проходило в молчании. Появление мрачного типа испортило царившее здесь веселье с песнями, шутками, смехом и добродушным соперничеством за внимание Аловы. Незнакомец молча жевал под своим капюшоном. Алова уже чувствовала себя не заинтригованной, а оскорбленной. Она еще не встречала мужчину столь равнодушного к её прелестям.
Фрита решил, что наступил час рассказов. Гостям ничего не оставалось, кроме как пить, для того чтобы убить время. Напряжение нарастало. Следовало что-то предпринять, прежде чем алкоголь приведет к неприятностям.
– Бригитта, приведи детей.
Кивнув, жена оторвалась от рукоделия, растолкала начинающих подремывать младших детишек и привела более старших из кухни. Фрита строгим взглядом остановил малышню, затеявшую возню с собакой одного из гостей,
– Настало время рассказов! – объявил он.
За столом находились всего семь человек, включая его самого, жену и Алову.
– Таково правило заведения, – продолжил он. – Оно не обязательно. Но тот, чья повесть будет признана самой интересной, ночует бесплатно.
Его взгляд остановился на маленьком одноглазом и очень нервном типе, которого они между собой прозвали Наблюдатель. Он прибыл на постоялый двор примерно год назад в компании состоятельного на вид и державшегося как беглец человека. Человек этот оставил Наблюдателя, а сам заторопился на север с такой поспешностью, словно за ним гнался сам Рок. Однако с той поры на постоялом дворе ничего значительного не произошло.
Фрита недолюбливал Наблюдателя, который казался хозяину харчевни всего лишь крошечным, злобным и вдобавок узколобым занудой. Его единственным достоинством была лишь толстая мошна. Даже Алова заставляла его платить за те услуги, которыми она по доброте своей одаривала других посетителей бесплатно. Иногда она даже намекала отцу, что у Наблюдателя довольно необычные пристрастия. Один из гостей сказал:
– Я из Итаскии, где в свое время служил на торговых судах…
После этого вступления он со множеством подробностей поведал о жестоких морских битвах с корсарами с островов. Фрита слушал его вполуха. Борьба корабельных магнатов Итаскии с Красным Братством являлась неотъемлемой частью всей новейшей истории.
Второй гость начал свое повествование фразой:
– В свое время я участвовал в экспедиции к черному лесу, и довелось услышать там такой рассказ…
Последовала забавная история о беззубом драконе, который испытывал огромные трудности в поисках деликатной пищи. Меньшим из выводка детей Фриты история ужасно понравилась.
Однако сам Фрита её уже слышал, и ему ужасно не хотелось объявлять победившим столь затертый рассказ.
К его несказанному изумлению, Наблюдатель тоже решил выступить с повествованием. За все эти месяцы он ни разу не сделал ничего подобного.
– Давным-давно за тридевять земель, – в духе сказочника начал Наблюдатель, – в те времена, когда эльфы еще расхаживали по земле, жил-был Король эльфов. Микал гилад было его имя, а главной его страстью был захват новых земель. Он был могучим витязем, несокрушимым в битвах и рыцарских турнирах. Микал гилад и его двенадцать паладинов оставались защитниками справедливости на земле, пока не произошли события, о которых я намерен вам поведать.
Фрита с удовольствием откинулся на спинку стула. Рассказ был для него в новинку, жаль только, что рассказчик не силен в искусстве повествования.
– Однажды у врат замка Короля эльфов появился незнакомый рыцарь. На щите его был изображен неизвестный герб, а скакун размерами в два раза превосходил обычного боевого коня, и был он чернее угля. Стража отказалась впустить необычного всадника. Рыцарь расхохотался, и врата рухнули.
Да, подумал Фрита, в устах более опытного рассказчика все это могло превратиться в потрясающую историю.
Далее Наблюдатель поведал о схватке с незнакомцем. Правда, до этого Тот-Кто-Смеется успел сразить всю дюжину паладинов Микал-гилада. Затем он вступил в бой с самим королем, который одолел незнакомца хитростью, но убить не смог благодаря непробиваемым доспехам противника.
Фриту показалось, что он догадывается, куда клонит рассказчик. Он наслушался столько историй, что развязка каждой из них становилась предсказуемой. Мораль этого рассказа будет состоять в том, что бесполезно пытаться избежать неизбежного.
Король эльфов бросил своего недруга со стены замка в кучу навоза, обретаясь в котором Тот-Кто-Смеется пообещал королю новую, еще более ужасную встречу. И когда Король эльфов отправился в очередной поход, он, само собой, среди врагов повстречал рыцаря в черном.
Рассказывая, Наблюдатель нервно поигрывал небольшой золотой монетой. Это продолжалось долго, и Фрита перестал замечать движение руки. Однако незнакомец, казалось, был загипнотизирован постоянным поблескиванием металла.
Рассказ закончился тем, что черный рыцарь выбил Короля эльфов из седла и благополучно прикончил.
Бывший моряк из Итаскии сказал:
– Что-то я не понял. Почему король его боялся, если не боялся никого другого?
И тут впервые незнакомец произнес более чем один слог:
– Рыцарь, мой друг, здесь лишь метафора. Тот-Кто-Смется – одно из имен мужского воплощения Смерти, воплощения в виде воина или охотника. Она направляет часть самого себя на охоту за теми, кто старается её избежать. Предполагалось, что эльфы бессмертны. Соль рассказа в том, что король стал настолько надменен в своем бессмертии, что осмелился бросить вызов самой Черной Даме, другое имя которой – Неизбежность. А это – не что иное, как высшая форма глупости. Ведь и в наше время некоторые продолжают верить в то, что им удастся скрыться от неизбежного.
– О…
Теперь все взгляды были обращены на незнакомца. И в первую очередь единственное око Наблюдателя. Замечание о неизбежном, казалось, выпустило на волю его тайные опасения.
– Что ж, – произнес хозяин постоялого двора, – какой рассказ победил? О пиратах? О драконе? Или притча о Короле эльфов?
– Подожди, – сказал незнакомец, и тон его голоса заставил всех мгновенно умолкнуть. – Теперь моя очередь.
– С превеликим нашим удовольствием, – поспешно проговорил Фрита, стараясь ублажить начинавшего внушать страх незнакомца. В то же время он был удивлен. Хозяин не ожидал, что этот унылый, жутковатого вида чужеземец внесет свою лепту в вечернее развлечение.
– Это подлинная история. Именно такие, как правило, наиболее интересны. Она началась около года назад и пока еще не пришла к своему завершению. Жил один человек, не очень богатый и не занимавший важного поста в обычном понимании этого слова, несчастье которого заключалось в том, что он оказался другом нескольких весьма могущественных лиц. И враги этих могущественнейших людей решили, что смогут нанести удар по ним через этого человека. И вот однажды они подстерегли несчастного, когда тот неторопливо ехал…
Из-под своего капюшона незнакомец неотрывно в упор смотрел на Наблюдателя, который продолжал подбрасывать поблескивающую монету.
– … ехал по лесу к югу от Форгреберга,
Последнюю фразу незнакомец произнес настолько тихо, что она донеслась только до Наблюдателя.
Услышав эти слова, Наблюдатель вскочил, с хриплым криком обнажил кинжал и бросился на человека в черном плаще.
Незнакомец проронил единственное слово, а из широкого рукава возник один палец. Из груди Наблюдателя вырвался клуб дыма, а самого его с силой отбросило назад, и он врезался спиной в стену. Женщины и дети завизжали. Мужчины нырнули под стол.