Эта книга кардинально отличалась от того, что он писал раньше. Первый его роман «Прогулка по радуге», несмотря на позитивное название, рассказывал о злобных существах лепреконах, которые похищали детей. Второй роман, «Жар тела», повествовал о маньяке. Третьей книгой стал сборник рассказов «Сумрак», тоже на всякие мистические темы. Ну и какой автор романов – ужастиков без вездесущих вампиров? Последней его книгой на сей день стал вампирский триллер «Оранжевый – белый».
«Мотыльки» же кардинально отличались от всего что Дмитрий Булатов писал раньше. Там развивалось две параллельных истории – одна про двух мотыльков, которые искали своё место в мире, а вторая – про детского онколога, который к тому же писал рассказы.
Книга уже была почти закончена, оставалось написать только эпилог. Эпилогом, по задумке Дмитрия, должен был быть один из рассказов того самого детского онколога.
Дима начал уже вторую банку. Он знал, что осталось написать всего несколько страниц. Но как всегда неожиданно нагрянули воспоминания.
Лицо Кати, его дочери, лежащей на больничной койке. Из-за химиотерапии её густые каштановые волосы пришлось обрить, и она из-за этого очень переживала. Не понимала, дурочка, что отсутствие волос на голове ничуть её не портит. Но ей было девять, и понимать это она ещё не могла.
Она всё же прочитала его первую книжку и очень напугалась. Напугалась как-то по-настоящему, по-взрослому. Напугала её даже не сама атмосфера, не сами эти чудища «лепреконы». Напугало её то, что лепреконы забирали детей и дети никогда больше не возвращались назад.
– Папа, – сказала она еле слышно. – Не отдавай меня лепреконам.
Это было за несколько дней до «того вечера». Дмитрий со слезами на глазах пообещал дочери, что никакие лепреконы ей не страшны, когда он рядом.
В тот самый вечер он на несколько минут отошёл купить кофе в автомате, потому что не спал уже почти трое суток, а когда вернулся, Катя уже умерла.
Лепреконы подстерегли момент, когда он ушёл, и всё-таки забрали его дочь. Дмитрий добил третью банку и начал писать:
« Эпилог.
Человека, который поймал меня, когда я падал, звали Холден Колфилд.
Несколько секунд мы висели над бездной, а потом одним резким рывком он втянул меня на вершину утёса.
Мы лежали на траве и смотрели вверх на звёздное небо. Ночь была очень яркой и тёплой.
Я перевернулся на живот и посмотрел на своего спасителя. Он был молод, может быть чуть-чуть постарше, чем я.
– И что вас всех туда так тянет? – спросил он.
– Куда туда?
– Вниз, в темноту. Ведь рано или поздно всё равно все там будем. К чему спешить?
И как-то очень просты и логичны были его слова, я даже не знал, что ему возразить.
– Я не знаю, – сказал я в конце концов.
– Вот-вот, – ответил он. – Зачем же тогда прыгаешь?
Он сел, положив руки на колени. Я сделал так же, почему-то мне захотелось повторять его движения.
– Все вы глупцы, – сказал он. – Вы прыгаете и прыгаете с этого проклятого обрыва, словно не замечаете, как красиво вокруг. Сам посмотри. Ну вот я что, неправ?
Я оглянулся по сторонам. Действительно, место просто потрясающее. Я наверное поэтому и выбрал его для самоубийства. Мы сидели на краю обрыва, в двух шагах от нас начиналась бездна, а с другой стороны был почти такой же утёс. Позади нас простиралось огромное поле, заросшее рожью. Где-то далеко, в самом центре этого поля, бегали дети. Я слышал их голоса и иногда видел даже их макушки. Меня даже не удивило, что они играют и резвятся ночью. Опасности в себе эта ночь не таила.
– Кто ты? – спросил я своего спасителя.
– Холден Колфилд. Ловец во ржи.
– В смысле?
– Слышишь их? – Он имел ввиду детишек на ржаном поле. – Они там играют. Взрослеют. Снова играют. Снова взрослеют. Но иногда во время игр они приближаются к самому краю обрыва. А иногда даже падают. Моя работа – не дать им упасть. Или поймать их, если они всё-таки упали.
– Как ты поймал меня?
– Да, как я поймал тебя.
Мы замолчали. Я думал о своём, а Холден просто молчал.
– Ну так что же? – спросил он. – Почему вас туда так тянет, к этому обрыву? Вы похожи на мотыльков, которые знают, что лететь на пламя нельзя, но всё равно летят. А я один, я не успеваю ловить всех! Я поймаю одного – упадут десять, поймаю десять – упадут сто.
– Я хочу помогать тебе, – сказал я.
– Ну так помогай, – он резко дёрнул рукой и ухватил за крылышки мотылька, потом поднёс его поближе, чтобы рассмотреть. Мотылёк был пепельный и очень-очень красивый. Холден размахнулся и швырнул его обратно в ржаное поле.
И внезапно всё вокруг нас покрылось мотыльками. Безумная палитра закрутилась в спираль, а потом снова превратилась в прямую линию. Крылышки мотыльков щекотали мне лицо и руки, парочка даже застряла у меня в волосах.