— Седой, не мнись ты там, заходи давай уже.
Вошедший мужчина, с ходу оглядев занятие Насти, облегченно выдохнул.
— По здорову за утро доброе, значится пахан. Я вот чо в натуре кумекаю обрисовать. Не вся математика у нас срослась то. Этот головастик в шляпе должен по любому шарить где он то кине с Лисом снимал. А там такое думается мне и по сей день фаршмачится. В общем тема такая, прикрыть этот бордельчик душа рвется да с чертями что там трудятся за главных, побазарить до ссыкучки охота. Я если чо, эту замуту тебе от всей кодлы двигаю. Там Чех с Галой волоса у друг друга на очке без пинцета выдергивают, рвутся на дело, чо спасу нету, в натуре.
Оторвавшись от документов, Настя, глянув на Седого, негромко спросила.
— Прямо рвутся?
— Так если чуть протянуть, то депиляционный кризис у них там случится. Ну в смысле, дергать то нечего станет и в натуре, чо дальше, я не вкуриваяю за них. Будут нервно друг у друга шарить по гладким булкам, а там, чую их за такой темой Илоннка попалит. Это же какой рамс тогда будет, девочка то из наших. Мам, ну ведь душа то горит спросить ту мразь чо этот притон замутила, а.
Встав из-за стола, Настя, привычными движениями вернула свое оружие по местам. Затем, рефлекторно подпрыгнув несколько раз на месте, убедилась, что все в порядке.
— Ну пошли до Рабиновича. Может согласится показать на карте где это поганое заведение расположено.
Седой, двигаясь за женщиной, скривился в усмешке, сверкая своими желтыми фиксами.
— Согласится, а куда он сученок денется то, в натуре у него же еще пальцы остались.
Отворив тяжёлую дверь камеры и переступив порог, Настя, натолкнулась взглядом на спешно соскочившего с нар мужичка с перебинтованной головой вместе с лицом и нервно перебираемой шляпой в мелко трясущихся руках. Женщина, не обращая внимания на застывшего в ожидании заключённого, по-хозяйски развернув карту региона на облезлом столе затем проговорила с металлом в голосе.
— Где говоришь ты Лиса снимал то? Да не трясись как вибратор с новыми батарейками. Пока не до тебя.
Подскочивший к карте трясущийся от ужаса мужичок, быстро осмотрев ту, ткнул пальцем местоположение детского борделя и тут же отбежал обратно, подальше от задумчиво наморщившей носик Насти.
— В общем то и недалеко если на броне подбросят. А там дней шесть пути.
— Так в натуре в чем проблема? Дашь команду братве и подбросят. Кто у нас пахан то.
Прохрипел Седой, непонимающе смотря на Настю. Та, продолжая морщить носик, тяжело вздохнув, ответила.
— Подбросят, у меня от обезьян наших на столе целое сочинение лежит по перерасходу горючего. Все бумаги слезами залиты они до сих пор до конца понять не могут что нужно полностью самим себя обеспечивать, а не ждать поставок с ихней центральной базы. Стадо идиотов блохастых. Ладно, пошли, придумаем что ни будь.
Через три дня загрузившись в две бронемашины несмотря на недовольные замечания Сухого и Сержанта о недопустимости разгуливания целого генерал мастера по кластерам, Настя со своей привычной группой, дополненной Илонной, отправилась в предложенный Седым рейд. Почти восемь часов пути с периодической стрельбой из автоматической пуши транспорта, и они прибыли в означенное место. Высадившись из опостылевшего нутра бронемашины, Настя, привычно запустив свой дар сенса, убедилась, что в округе нет ничего экстраординарного после чего, вдохнув полной грудью она впервые за эти дни улыбнулась. Расправив костюм “лешего”, женщина, подпрыгнув несколько раз на месте негромко скомандовала.