Дом был еще и хранилищем воспоминаний: в нем хранилось множество любимых сувениров, воплощавших в себе историю семьи. Многие белые южане с пиететом относились к своим Библиям: мужчины, как правило, завещали их вместе с другими «семейными книгами» женам и дочерям. Женщины часто были хранительницами материальной истории семьи. Они собирали дагерротипы своих родственников, вставляли их в красивые рамки, берегли письма, оставшиеся от предыдущих поколений, – невосстановимые свидетельства их личной истории. Со временем сентиментальная ценность таких предметов, пусть даже самых простых, росла. Через несколько десятилетий даже обычная прялка становилась частью семейного наследия. Некоторые женщины чувствовали глубокую связь со своими вещами. После смерти родителей Эллен Уоллис из Кентукки навестила их дом; она пишет, что неодушевленные объекты «громко звали ее», когда она проходила мимо[66].
Белые южане любого социального положения любили свои дома и то, что находилось внутри этих домов. Жительница Джорджии А. Э. Харрис, муж которой владел несколькими рабами, находила свой бревенчатый дом довольно «симпатичным». Многим нравилось обсуждать дома своих соседей. В Миссисипи Летиция Дэбни Миллер любовалась богато отделанным домом своего дяди, однако пришла к выводу, что жить там не очень комфортно – собственное, более скромное обиталище нравилось ей куда больше. Потерять свой дом, каким бы маленьким, дешевым и старым он ни был, было очень тяжело. Врач Харди Утен с болью описывает поездку к дому своего детства в округе Берк, Джорджия. Он обнаружил, что здание заброшено, а двор зарос кукурузой, и это словно бы навеки отделило его от воспоминаний детства[67].
Впрочем, как отмечает Джон Грейдон, не каждый белый южанин относился к своему жилищу с подобной нежностью. Некоторые его соседи в округе Алачуа, Флорида, строили свои дома как придется и нисколько ими не гордились. Были случаи, когда владельцы не заботились о состоянии своего дома. Фермер Хью Маклорин знал, что «Старый дом», в котором жили они с женой, пришел «в состояние разрухи», поэтому завещал сыновьям деньги на ремонт, если они захотят его восстановить. В большей части общин имелось несколько заброшенных домов. В округе Хардеман, Теннесси, в 1860 году по неизвестным причинам были оставлены несколько домов. Однако их владельцы, скорее всего, ушли из них не по своей воле, поскольку любой дом был ценным материальным активом[68].
Политика и война
Политика всегда была жизненно важной частью жизни сообщества: она служила одновременно проявлением добрососедских отношений и ревностного соперничества. Кандидаты из двух основных партий, Демократической и Республиканской, проводили энергичные кампании, организовывая парады, торжественные ужины и песенные вечера. По всей территории Юга соседи собирались на барбекю, чтобы послушать речи кандидатов на должности в окружном управлении, а те обменивались пикировками, по большей части дружескими. Местные выборы могли иметь крайне личный характер. Уильям Кинни из Стонтона, Виргиния, знал об избиравшихся в 1857 году кандидатах на должность представителя его округа в сенате штата очень многое: их сильные стороны, недостатки, имена их друзей и врагов. Политика принадлежала белым мужчинам, поскольку у белых женщин в Соединенных Штатах не было права голоса, и большинство полагало, что женщинам не подобает слишком сильно интересоваться политикой. Некоторые мужчины тоже были аполитичны, хотя, разумеется, они могли голосовать[69].
В середине 1850-х годов, когда распалась партия вигов и сформировалась Республиканская партия, вопросы, связанные с рабовладением, вышли на передний план национальной повестки. Многие белые южане пришли к выводу, что все белые северяне очень от них отличаются, причем не только по вопросам, связанным с рабством или отношениями между расами, но и в целом. Роберт Г. Армстронг, отправившийся пароходом из Мемфиса в Новый Орлеан, познакомился на борту с несколькими семьями янки и списал свои чувства на проявление южного менталитета. По его словам, северяне были закрытыми и необщительными, не проявляли, в отличие от южан, «ни малейшего душевного тепла»; с ними «все было холодным, жестким, практичным». Но вопреки жалобам Армстронга, два эти региона на самом деле имели много общего. Большинство белых северян тоже жили в маленьких городках и селах и вели активную социальную жизнь, которая, как и на Юге, подразумевала и взаимовыручку, и конфликты. В отношении к материальным ресурсам северяне ничем не отличались от южан: все та же комбинация хозяйственности с расточительностью. Питались они несколько иначе – например, чаще, чем это было принято в Дикси, ели похлебку из моллюсков – но так же потребляли много мяса и так же считали, что нельзя разбрасываться едой. Им тоже нравились деревья в сельской местности, и они тоже использовали лес в качестве источника полезных ресурсов, временами оставляя после себя опустошенную, обезображенную землю. Они любили свои дома, будь то бревенчатые домики, фахтверки или просторные особняки, и бережно хранили некоторые особенные вещи, купленные или сделанные вручную[70].
66
См. [Akhtar 2005: 17–21, 49–50, 67–68; Felton 1919: 16; Pringle 1922: 44–45]. См. также завещание Джордана Флорноя от 21 июня 1833 года, Книга завещаний № 9 округа Паухэтан, Виргиния, Библиотека штата Виргиния; завещание Литтлбери Кларка от 6 января 1840, Книга завещаний № 8 округа Принс-Эдвард, Виргиния, Библиотека штата Виргиния; письмо Марианны Гейлард Джону С. Палмеру от 29 мая 1846 года, архив семьи Палмер, USC; дневник Эллен К. М. Уоллис, запись от 6 марта 1855 года, дневники семьи Уоллис-Старлинг, Историческое общество Кентукки, Франкфурт (KHS).
67
См. [Woodward 2007: 174–175]. См. также письмо А. Э. Харрис Саре П. Гамильтон от 29 апреля 1838 года, архив Бенджамина Ч. Янси, UNC-SHC; мемуары Летиции Дэбни Миллер, с. 1–2, архив миссис Кейд Дрю Гиллеспи, Университет Миссисипи, Специальные коллекции (UMIS); дневник Харди В. Утена, с. 3, архив Харди Викерса Утена, ALA.
68
См. письмо Джона Л. Грейдона Лу Мэддену от 7 февраля 1858 года, архивы Мабры Мэддена, USC; завещание Хью Маклорина, январская сессия 1846 года, округ Ричмонд, Северная Каролина, «Записи о завещаниях и имуществе», 1842–1848, том 3, с. 32–34; Архивы штата Северная Каролина; данные Федеральной переписи населения 1860 года, свободный график, Теннесси, округ Хардеман, с. 27, 28, 33.
69
См. [Harris 1985: 94–95, 108–111; Crofts 1992: 50–51, 75, 101–102]. См. также дневник Чарльза Генри Шрайнера, запись от 5 декабря 1843 года, UTK; письмо Уильяма Кинни Александеру Г. Г. Стюарту от 24 октября 1857 года, архив Александра Г. Г. Стюарта, VSP.
70
См. [Harris 1985: 130–131; Hansen 1994: 13–14, 52–136; Altschuler, Blumin 2000: 9–10, 79; Williams S. 2006: 105–107; Strasser 1999: 12; Stilgoe 2005: 91–92, 94; Stoll 2002: 8, 19–20, 36; Glassie 2000: 138–146; Jaffee 2010: 213, 270–271, 318–319]. См. также личный дневник Роберта Хьюстона Армстронга, с. 3, запись за декабрь (1850-е годы), UTK.