Часть материала уже сдана специалистам для перевода на русский язык в России, а большая часть переводится за границей и присылается нам уже в готовом виде, что значительно облегчает наш труд и дает возможность выпускать в свет 2–3 романа в месяц, удовлетворяя этим нетерпеливую любознательность читателей.
Чтобы не занимать много лишнего места и бесцельно заполнять большее число пустых страниц ненужными диалогами, рассуждениями и т. п. и тем не утомлять внимания наших уважаемых читателей, мы поставили себе целью тщательно устранять эти некрасивые приемы некоторых г. г. «писателей» и помещать в своих произведениях одни лишь факты и непосредственно связанные в ними их причины и последствия.
Имя Мишель Жерара прогремело по всей западной Европе.
Заграничные газеты на своих столбцах отдавали должную дань удивления по поводу сенсационных подвигов нашего героя.
В окнах магазинов выставлялись напоказ его фотографии. Медальоны дам и девиц украшались портретом красавца-злодея.
Публика с энтузиазмом следила за удивительной работой своего гения и, втайне восхищаясь отваге и находчивости Жерара, изумлялась его поражающим успехам, ни разу не изменявшим своему герою.
Враги Жерара, дерзавшие вставать ему поперек дороги, немилосердно находили себе верную гибель.
Избегая ненужных кровавых жертв и отступая от этого лишь в крайне необходимых случаях, наш герой пользовался популярностью и глубоким уважением иностранцев-бедняков. Эту популярность в чужеземном народе создала своеобразному герою самоотверженная любовь и доброта Жерара к отверженным подонкам общества.
Многие ученые, относившиеся прежде скептически к гению преступника, впоследствии громко воздавали ему должное, пользуясь его важными и довольно частыми открытиями в области физики, химии и психологии. Профессора казенных и народных университетов читали лекции о каждом новом изобретении господина «N» и аудитории их восторженно аплодировали талантливому изобретателю, узнавая в этом «N» своего героя.
Европейская интеллигенция зачитывалась стихотворениями Мишель Жерара, разбросанными в разных периодических изданиях.
Наконец, после всех, на эту выдающуюся оригинальную личность обратили внимание и знаменитые психиатры-криминалисты и антропологи, занявшись наблюдением и изучением образа жизни Жерара и патологических особенностей в ней. Особенно много времени и труда посвятили этому упоминавшие в своих ученых записках о дегенеративных преступных типах такие международные авторитеты, как например Ламброзо, Шарко, Laurent Emil, MacDonald, Al-bertoni, Forel и др.
Оканчивая свой беглый набросок, мы предоставляем обществу оценить этого загадочного человека в целом ряде наших непрерывающихся, полных глубокого интереса произведений и беспристрастно вынести свой справедливый приговор.
Леон Славянский
I
СРОЧНАЯ ТЕЛЕГРАММА И СЕКРЕТНЫЙ ПАКЕТ
Благодатная теплая ночь спустилась над хмурым Лондоном. Теплый ветерок приятно обдавал свежей струей лица запоздалых прохожих.
С далекого небосклона приветливо светились яркие звезды. Казалось, сама природа примирила живущих на земле и послала им эту редкую, дивную ночь. Но это только казалось…
В Лундагат-стрит, в рабочем кабинете, загроможденном непонятными физическими приборами, склонившись над столом, задумчиво сидел молодой человек, по-видимому ученый. Иногда он отрывался от лежавшей на столе бумаги, поворачивая красивое лицо в сторону и снова погружался в свою глубокую думу. Вдруг в черных глазах его мелькнул вдохновенный огонек, — он порывисто схватил перо и быстро набросал несколько стихов на бумаге. Откинувшись на спинку кресла, он долго-долго смотрел на эти строки и голосом, полным скорби, воскликнул:
— О Франция, милая Франция! Если б ты знала, как мне хотелось бы вернуться на твои родные берега и стать достойным тебя сыном. Если б ты знала… Но проклятая судьба все еще продолжает смеяться. И пусть… Я сломаю ее, как ломал все адские планы моих врагов, и тогда…
Застучавший в углу аппарат прервал его рассуждения.
Только что задумчивый, тоскующий по родине, человек этот быстро замолк. В нем не стало и тени уныний.
Красивое лицо его выражало теперь могучую волю. Большая складка на лбу показывала, что железная энергия вновь вернулась к нему. Во всей фигуре дышало что-то стихийное, грозное.