Борис нас ждал. Он стоял, облокотившись на машину, и неотрывно смотрел на часы. Едва заслышав наши шаги на гравийной дорожке, мужчина резко вскинул голову. Светлые локоны перестали скрывать графитно-серые глаза. Заглянув в них, я в очередной раз убедилась: терпение — не его добродетель.
В тот момент я боялась даже вздохнуть и очень-очень надеялась на молчание Ксении. Я помнила насмешки Бориса, ими он щедро осыпал меня при встрече даже без повода, а что случается, если этот повод ему дать, я уже знала.
Ксюша — молодец, промолчала. Борис тоже. Он просто открыл перед девушкой дверь. И закрыл. Наверное, с трудом удержался от эффектного хлопка, но машинка всё же была не казённой, а его личной и баснословно дорогой. Ради интереса я посмотрела её стоимость в интернете. От количества нулей в цене модели даже с минимальной комплектацией рябило в глазах.
Ксения повернулась ко мне лицом и с блаженной улыбкой махала рукой. Я несмело откликнулась.
Из головы никак не шли мысли о том, чем же Борис занимался раньше, если мог позволить себе жить на широкую ногу. Но больше всего меня волновал ответ вопрос: что он забыл у нас в школе?
Я перевела взгляд с довольной моськи девушки на чеканный профиль блондина. Мозг, как назло, отказывался работать в нужном направлении и выдавал совершенно сумасшедшие варианты: модель, киллер… и актёр фильмов для взрослых. Первый вызывал скептический смешок, второй — желание покрутить пальцем у виска, а третий — шок. От себя самой.
«Наверное, сказывается длительное воздержание», — подумала я и покраснела.
По вселенскому закону подлости Борис выбрал именно этот момент, чтобы попрощаться со мной. Тёмные брови поползли вверх. Ещё бы его не удивил мой вид: слабая улыбка на губах, красные щёки, поднятая в нелепом жесте рука, ну, и в завершении всего я таращилась на него как дура!
Должно быть, Борис на самом деле боялся опоздать на запланированную встречу, потому и не сказал ничего кроме коротенького «До понедельника!». В понедельник, впрочем, тоже.
Несколько раз из окна своего кабинета я видела, как Борис пробегал мимо, позади, на почтительном расстоянии бежала группа одиннадцатиклассников. Остальные детки тоже не бросили это дело, просто оставили старшим стадион, а сами облюбовали ближайшие тропинки в бору. Мода на утренние пробежки набирала обороты.
Пусть Борис и не придал значения пятничной сцене прощания, мне до сих пор неловко о ней вспоминать. И вспоминается она в самые неподходящие моменты. Например, сейчас, когда мне необходимо пройти в административный корпус, а путь лежит как раз мимо стадиона. Можно было бы выбрать другой, но эта светлая мысль посещает меня только после того, как я поворачиваю за угол учебного корпуса и вижу кипрично-красные дорожки с бегунами.
Первая мысль: он меня заметит и решит, что я им заинтересовалась! Тело тут же реагирует на стресс: сначала накрывает волна жара, а после — холода. Ноги прирастают к тропинке.
— Как же вовремя! — стенаю тихонько, но по-прежнему не двигаюсь с места.
Не заметить меня может только слепой, а это определение к новому учителю никак не относится.
«Можно, он пробежит мимо!» — прошу я неизвестно кого, но… высокая фигура в сером тренировочном костюме постепенно сбавляет скорость.
Ко мне Борис подходит уже шагом, на ходу вытаскивая наушники из ушей.
— Доброе утро! — по его голосу и не скажешь, будто он бегал.
— Здравствуйте! — а вот мой голос звучит напряжённо.
— Куда это вы направляетесь с утра пораньше, да ещё с какими-то документами? — он кивает на папку, которую я прижимаю к груди. — Выносите конкурентам секретные бумаги, пока руководство спит? Авторские обучающие программы, к примеру.
Я улыбаюсь. Выходит, не только у меня буйная фантазия!
— Боюсь вас разочаровать, но всё гораздо прозаичнее. Это смета на выпускной одиннадцатого класса. Хотела до завтрака отнести в бухгалтерию.
— Понятно, — Борис оглядывается на пробегающих мимо учеников, среди них я замечаю Серова.
Вот так сюрприз! Но стоит ли удивляться? За пределы класса шутка Бориса так и не вышла. О своеобразном чувстве юмора нового учителя желающие узнают в индивидуальном порядке
Я провожаю взглядом удаляющуюся группу подростков.
— Наталья, — я поворачиваю голову, — кое-что никак не даёт покоя мне покоя.
— Я не психолог, — напоминаю на всякий случай. Мне в принципе не очень нравится препарировать чувства и эмоции людей, а уж лезть в душу такому человеку, как Борис — самой мозги сломать можно.
— Но помочь мне разобраться с этим вопросом можете только вы, — мягко настаивает мужчина, и я сдаюсь, кивая. — О чём вы думали в прошлую пятницу, когда мы прощались?